Геннадий Зайцев: «Видимо, Европе не хватает террористических актов»

Геннадий Зайцев – человек известный. Герой Советского Союза, генерал-майор. Командир Группы «А» КГБ-ФСБ в 1977-1988 и 1992-1995 годах. Вице-президент Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа». Член Общественной палаты РФ (2005-2008 гг.). Автор книги «Альфа – моя судьба». Все привыкли, что ветераны, пусть и такого масштаба, рассуждают о делах давно минувших. Зайцев же рассматривает вопросы современной геополитики через призму проблемы международного терроризма.

«Балканская Ичкерия»  

– В последнее время значительная часть комментариев политиков и экспертного сообщества касаются Косова. Геннадий Николаевич, можно ли все-таки совместить в формате существующего международного права требования «малых народов», добивающихся независимости, и принцип территориальной целостности существующих государств?  

– Не хочу показаться циничным, но тут все решает право сильного. Так было и раньше, когда вчерашние террористы, добившись своих стратегических целей, становились государственными мужами, и с ними вынуждены были считаться. Подобное произошло в Палестине, где в 1940-х годах боевики из еврейской организации «Иргун цвай леуми» развязали диверсионно-террористическую войну против англичан и арабов, требуя независимости. На воздух взлетали гостиницы, кафе, пассажирские автобусы, взрывы гремели на рынках – гибли люди. Неугодным лицам направлялись бомбы-посылки. Боевики ИЦЛ устраивали покушения на британских военных и гражданских чиновников, а также нападали на арабские деревни. Одна из наиболее громких акций – подрыв летом 1946 года отеля «Царь Давид», где находилась штаб-квартира англичан. Тогда погибло двести человек.  

– Как это все знакомо применительно к современной практике арабских террористов. Бумеранг насилия вернулся?..  

– Да. А потом появилось государство Израиль, а Менахем Бегин, Ицхак Шамир и другие стали официальными лицами. Так происходит и в Косово, где вчерашние террористы из АОК, причастные к массовым преступлениям, теперь заседают в национальном парламенте, проводят внутреннюю и внешнюю политику, возглавляют армию и силы безопасности. Постепенно им на смену придет новое поколение политиков, не повязанное кровью, однако для этого должно пройти время. Другое дело, что близорукая Европа, разрушая Югославию и Сербию, получила абсолютно чуждое ей по всем параметрам образование – «балканскую Ичкерию». С военной американской базой в придачу.  

– А дальше – ускоренная интеграция Косово в евроатлантические структуры?  

– Само собой. А пока что в профильный комитет сената США по международным делам уже поступила резолюция, согласно которой Вашингтон должен поддержать скорейшее вступление Албании, Хорватии и Македонии в НАТО. И хотя ни одна из этих трех стран не подходит под натовские стандарты, а у Албании к тому же отсутствует четко установленная граница, – геополитиков в Вашингтоне и их союзников в Европе это ничуть не смущает. Скорее всего, уже в апреле текущего года, на саммите в Бухаресте, все три государства получат официальное приглашение присоединиться к альянсу, что позволит в дальнейшем окружить войсками НАТО не только проблемный край, но и всю Сербию. По такому же принципу «наши партнеры» стремятся изолировать и Россию.  

– Получается, что когда право на отделение отвечает интересам Запада, то «малые народы» получают все основания добиваться независимости, причем любыми доступными им средствами.  

– Для Косово – один стандарт, для Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья или, скажем, Нагорного Карабаха – другой. Курдам, древнему народу с богатой историей, который был разделен между Турцией, Ираком и Сирией, в независимости отказано. Впрочем, сейчас у них появился исторический шанс. В какой категории после косовского прецедента окажутся Северная Ирландия, Корсика, Страна Басков и Каталония – это уже головная боль «единой Европы».  

Вообще существуют два подхода: цивилизованный и варварский. По первому сейчас идет Россия, отрабатывая на примере Чечни модель выхода из многолетнего кризиса. Чечня остается в составе России – чего, кстати, хочет подавляющее большинство населения этой республики, но получает огромную поддержку федерального центра. Конечно, выгодно жить в единой стране, где наиболее многочисленный этнос – русские – обеспечивают остальным народам соблюдение равных гражданских и иных прав. Понадобились две кровопролитные войны на Северном Кавказе, чтобы сама жизнь расставила все точки над «i». Не мы развязали войну летом 1999 года. Она началась с агрессии банд Хаттаба и Шамиля Басаева в Дагестан. Ну а потом российские войска, которым дал карт-бланш новый глава правительства Владимир Путин, перешли Терек и прикрыли эту «лавочку» международного терроризма. В итоге здравомыслящая часть чеченских сепаратистов пересмотрела свои позиции, отказавшись быть заложниками зарубежных центров влияния, а Москва, в свою очередь, нашла приемлемый компромисс.  

Не будем забывать, что Россия первой оказалась лицом к лицу с грозным врагом. В начале 90-х нас уже «отпели», ужав на оперативных картах до размеров Московской Руси, но мы – выстояли. Выстояли вопреки всему. Это дает шанс на будущее. Если России удастся решить всем известные проблемы Северного Кавказа, то это окончательно выбьет опору у «моджахедов». Нынешняя относительная стабилизация в Чечне – тому наглядное свидетельство. И меня, кстати, больше беспокоит ситуация в Ингушетии или Дагестане.  

– Ну, а варварский путь – это «давить и не пущать»?  

– Точно. Так поступил Ельцин в 1994 году, когда намеревался совершить маленькую победоносную войну. Такой подход демонстрирует Грузия, начиная с 90-х, пытаясь силой заставить абхазов и осетин жить по навязанным им правилам. Что из этого получилось, хорошо известно.  

– Вы видите хотя бы гипотетический вариант, при котором Абхазия и Южная Осетия могут de jure войти в состав Грузии?  

– Вопрос-то в другом: видят ли сами абхазы и осетины такой вариант? Выросло поколение, которое не знает, что такое находиться в составе Грузии или Молдовы. Оно даже в мыслях не может представить себе такого. Все, поезд ушел. И не забывайте, что большинство жителей «самопровозглашенных республик» являются гражданами Российской Федерации. У них такие же паспорта, как и у нас с вами. Если Россия выдала эти документы, то тем самым она взяла на себя определенные обязательства. Простые люди ни в коем случае не должны оказаться разменной монетой в «большой политике».  Лучшие слоты в казино Вулкан Старс - https://clubvulkanstars.com/

– С учетом того, что ведущие страны Запада признали независимость Косово, быть может, России стоит принять симметричные меры, а именно: дать «зеленую улицу» Абхазии, Южной Осетии и Приднестровью?  

– От нас этого только и ждут. Я убежден, что торопиться, руководствуясь страстями, идя на поводу у политических эмоций, – не стоит. Другое дело: последовательно проводить курс на дальнейшее включение этих республик в Российскую цивилизацию. Не эффектные жесты, но комплексная работа, закрепляющая на взаимовыгодной основе исторический выбор, который сделали эти народы. Что же касается официальных действий Сухума, Цхинвала и Тирасполя, то они в данной ситуации имеют полное право продвигать на международной арене свои интересы, добиваясь признания своего статуса.  

«Наша Швеция» – это Россия  

– Многие эксперты и политики на Западе по-прежнему проводят параллели между действиями боевиков в Чечне и «иракским сопротивлением». Что Вы думаете по этому поводу?  

– Я не буду оригинален, если скажу: такое сравнение некорректно и вот почему. Наши военные находятся на своей территории, американцы – на чужой, не имея на то мандата ООН. Наши действия явились ответом на вторжение банд Хаттаба и Басаева в Дагестан летом 1999 года, которое угрожало целостности России. Соединенным Штатам режим Хусейна никоим образом не угрожал. Американцы объявили своей целью свержение режима, занятого, по их утверждению, разработкой и производством оружия массового поражения. Тогда где же оно? Его ведь так и не нашли. Далее. Ичкерии под волчьим флагом после соглашений в Хасавюрте была фактически предоставлена независимость. Но что из этого получилось? Территория мятежной республики превратилась в базу международного терроризма и оффшорную зону преступности, причем в самых диких, варварских формах. Ирак не был пристанищем для криминала и международного терроризма. Направляя туда свои войска, президент Буш преследовал военно-стратегические и экономические интересы исключительно США.  

Наконец, в Чечне существует легитимная власть – президент, парламент, в состав которого, в частности, входят даже некоторые бывшие полевые командиры. Иракский же парламент – это декорация и только. Так что ситуации в Чечне и Ираке не имеют между собой ничего общего. Кстати, несмотря на заверения президента Буша, ситуация там далека даже от видимости стабилизации. Только за февраль 2008 года в Ираке по официальным данным погибло почти 30 американских военных, а общее число безвозвратных потерь, начиная с марта 2003 года, достигло рубежа в 4 тысячи «цинков».  

– На Ваш взгляд, как долго еще будет литься кровь в Чечне?  

– Как долго… Я не пророк, не провидец. Поймите меня правильно.  

– И все-таки...  

– Еще несколько лет назад я, отвечая на подобные вопросы, указывал на три обстоятельства, которые должны сыграть свою позитивную роль. Во-первых, восстановление социально-экономической инфраструктуры Чечни, создание рабочих мест. Этот процесс набирает обороты. И всякий, кто непредвзято рассматривает ситуацию в республике, это подтвердит. Во-вторых, прекращение финансирования из-за рубежа «чеченского джихада». За последние годы оно снизилось в разы. И, в-третьих, избрание легитимного республиканского парламента.  

– Геннадий Николаевич, давайте подробнее разберем эти пункты.  

– Что касается восстановления экономики Чечни, тут, думаю, все понятно: появится работа – будет, стало быть, чем прокормить себя и свои семьи. Если посмотреть со стороны, то в республике ударными темпами идут восстановительные работы. Наверняка возникает много «нюансов», скажем так, но общий вектор – созидательный. С 1 марта 2008 года начал функционировать Национальный банк Чечни.  

В отношении финансирования из-за рубежа. Основными донорами «моджахедов» традиционно, еще со времен войны в Афганистане, выступали страны арабского Востока. На них приходилась львиная доля поступлений. И не случайно, что контроль над распределением этих средств находился в руках арабов – Хаттаба, Абу аль-Валида, Абу Дзейта, Абу Омара, Абу Хафса... После того как в 2003 году Саудовская Аравия на себе испытала удары террористов, она стала пересматривать отношение к «чеченскому джихаду». Первой ласточкой в этом отношении, как вы помните, явился визит Ахмада Кадырова в Эр-Рияд, позволивший осуществить самый настоящий прорыв на этом направлении. Его итогами оказались крайне недовольны террористы в Чечне, что было вполне понятно. Чем больше будет разнообразных контактов между Чечней и арабским миром, тем меньше «мечи Аллаха» будут получать средств на продолжение войны против «неверных». Исторический визит Владимира Путина на Ближний Восток поставил знаковую веху в кардинальном изменении отношения к России.  

– Несмотря на рост террористических угроз, многие на Западе продолжают мыслить стереотипами 90-х годов. Чем это, по Вашему мнению, можно объяснить?  

– Мне вспоминается случай, который произошел в Дании года три-четыре назад. Посол Израиля в этой стране, придя на выставку, разгромил не понравившийся ему экспонат. А экспонат, замечу, был такой: в некоей емкости, заполненной красной краской, плавала фотография палестинской женщины-смертницы – та подорвала себя в толпе израильтян. Посол так прокомментировал свой поступок: «Видимо, Европе не хватает террористических актов». К сожалению, пока еще благополучная Европа не прочувствовала на себе, каково приходится странам, испытывающим на себе атаки террористов. Это очень недальновидная, очень близорукая политика, поскольку она не учитывает роста ячеек «параллельного ислама». 

– Вы говорите о ваххабизме?  

– Да, о нем. Его называют еще «чистым исламом». Вне зависимости от его лозунгов, мир сталкивается с эрзац-религией тоталитарного толка, замешанной на криминале. Ее основная ставка – взятие власти, а для этого, как мы видим, все средства хороши: массовые убийства, похищения людей и работорговля, наркоторговля. Всех, кто в мусульманской общине не разделяет этих установок, зачисляют в разряд «неверных». На наших глазах произошло идейное и организационное оформление силы, внешне похожей на ислам, но преследующей совершенно иные цели. Российские мусульмане прошли испытание ваххабизмом. Как ни старались зарубежные центры превратить противостояние на Северном Кавказе в религиозную войну между магометанами и православными христианами, – им этого не удалось. Конечно, сказанное не означает, что у нас все благополучно. Нет, подпольные ячейки «чистого ислама» по-прежнему действуют во многих регионах, особенно на юге страны, рассчитывая на реванш. Однако в целом мусульманская община оказалась на высоте положения.  

– Но европейские мусульмане такой прививки не получили!  

– В том-то и дело. Численность мусульман в Европе неуклонно возрастает. Одновременно усиливает свои позиции, накапливая силы, и «параллельный ислам». Я уже не говорю о Косово, где с благословения Запада власть захватили албанские «моджахеды» уголовно-криминального толка. Если Европа будет и дальше идти по нынешней дороге, то в итоге она получит ситуацию, созвучную той, что описана в романе Елены Чудиновой «Мечеть Парижской Богоматери». Впрочем, то же относится и собственно к России, где отсутствие внятной миграционной политики может привести к болезненным вспышкам «косовского синдрома» в разных частях страны, включая Подмосковье. Хотим мы этого? Думаю, нет. Тогда на всех этажах власти нужно принимать меры, которые бы исключили развитие нашей страны по балканскому сценарию.  

…Мне как-то рассказали о военном психологе, представителе одной небольшой европейской страны. В начале 2000-х годов он побывал в Чечне. Вернувшись, сказал: «Я не понимаю, как можно воевать в таких условиях?! Без хорошей еды, биотуалетов, в антисанитарных условиях». Ему ответили, что, случись у них там настоящая война, все эти блага цивилизации исчезли бы через неделю боев. Он подумал и сказал: «А мы бы не стали воевать» – «Ну, а вы сами?» – «А я бы уехал к родне в Швецию…» Западная культура и весь образ тамошней жизни воспитывают людей, не способных в своем большинстве защищать свой дом. И если мы, как государство, хотим противостоять угрозам XXI века, то должны приложить все усилия, чтобы наше подрастающее поколение не стремилось безвольно перебраться «в Швецию». Наша Швеция – это Россия, да и нынешний мир таков, что тихих местечек, где можно отсидеться, становится все меньше и меньше. В России нужно проводить такую политику, которая бы воспитывала патриотов своей страны, носителей традиционных ценностей, а не размагниченных «граждан мира».  

Беседу вел Павел Евдокимов