Под прицелом — Нью-Йоркская филармония

В своей авторской колонке на страницах одного из самых влиятельных в США изданий Энтони Томмазини предложил запретить «слепые прослушивания» в Нью-Йоркской филармонии и в других известных оркестрах Соединённых Штатов.

История «слепых прослушиваний» сама по себе – весьма примечательна. В свое время она стала одним из символов борьбы за равноправие и эмансипацию в стране звёздно-полосатого флага. В 1969 году на фоне массовых протестов темнокожих и отмены сегрегационных норм виолончелист Эрл Мэдисон и басист Артур Дэвис, имевшие африканское происхождение, обвинили Нью-Йоркский филармонический оркестр в дискриминации. По словам темнокожих исполнителей, им указали на дверь во время прослушиваний в филармонии из-за их расовой принадлежности. Они даже подали на оркестр в суд, который в удовлетворении иска им отказал. Но руководство филармонии, дабы подчеркнуть непредвзятость проводящей прослушивания комиссии, предложило соискателям мест в оркестре играть за специальной шторой.

Идея со слепым прослушиванием сработала. Правда, не совсем так, как того ожидали первые протестующие. Если пятьдесят лет назад женщины составляли всего 6% от выступавших в Нью-Йоркской филармонии, то сегодня – около 50%. Кроме того, представительницы прекрасной половины человечества занимают свыше трети мест в Бостонском симфоническом оркестре, где так же практикуется «слепое прослушивание».

В итоге, данная практика снискала значительную поддержку со стороны общественности, в том числе, со стороны профсоюзов музыкантов, считающих «слепые прослушивания» гарантией непредвзятости и справедливости приемных комиссий.

Правда, шторка не помогла расовым меньшинствам. По данным The New York Times, темнокожие в 2014 году занимали всего 1,8% мест в ведущих оркестрах США. В Нью-Йоркской филармонии, например, из 106 музыкантов – всего один афроамериканец.

Расовый «дисбаланс» не нравится Энтони Томмазини. И поэтому он заявляет, что «слепые прослушивания» больше не являются приемлемыми. По мнению критика, гарантирующая справедливую оценку искусства исполнителя практика «препятствует разнообразию».

Томмазини полагает, что оркестры «должны быть отражением тех сообществ, которым они служат». Иначе говоря, он всерьез предлагает ввести в оркестрах обязательные квоты для темнокожих, причем вне зависимости от их музыкальных способностей.

Нужно отметить, что Томмазини – отнюдь не просто журналист. У критика – степень доктора музыкальных искусств. А до того, как начать работу в СМИ, он снискал себе славу талантливого пианиста, выиграв в 16 лет престижный музыкальный конкурс, исполняя фортепьянный концерт Моцарта.

Тем не менее Томмазини, являющийся идейным либералом и известным представителем сексуальных меньшинств, считает возможным пожертвовать исполнительским мастерством ради того, что он называет «другими ценностями».

По словам критика, расового разнообразия не хватает уже даже на детских уроках игры на музыкальных инструментах и при обучении в консерваториях.

Конечно, если Энтони Томмазини считает систему несправедливой и желает предоставить шанс обделенным темнокожим детям на получение качественного образования, он мог бы создать специальный фонд или лоббировать через конгрессменов-демократов, внимательно читающих The New York Times, расширение льготных учебных программ. Но вместо этого он идет по пути создателей пресловутых сегрегационных законов Джима Кроу.

Критик открытым текстом требует предоставлять афроамериканцам особые привилегии только за их цвет кожи. Причем даже собеседник NYT из числа темнокожих музыкантов не стал называть идею Томмазини разумной и справедливой, дипломатично отметив, что он «не знает», как в конечном итоге следует поступить со «слепыми прослушиваниями».

Несмотря на всю абсурдность идеи, неолиберальной публике она пришлась по вкусу. Ведь предоставлять меньшинствам льготы за счет других людей куда проще и дешевле, чем решать социально-экономические проблемы страдающих от вековой бедности и недоступности образования темнокожих.

Когда в угоду меньшинствам в американских университетах отменяли курсы истории искусства ренессанса, а темнокожую учительницу испанского языка увольняли за использование на уроке слова «negro» («черный» по-испански), уже было понятно, что западный мир катится к абсурду. И это – еще далеко не конец. Неолиберальные элиты лишний раз доказывают, что их идеология не имеет ничего общего с демократией и равноправием, являясь на самом деле закамуфлированной разновидностью все того же расизма...

Материалы по теме:

• Николай Петров "Закат американской мечты "