Москва-Пекин: «отложенный спрос»

Сегодня в интернет-сообществе весьма популярны разного рода сентенции от таких гостей из прошлого, как «первый биржевик» Константин Боровой или придворный политолог Дмитрий Евстафьев и других, ничего более оригинального, чем «сдаться Люксембургу» или же «день простоять, да ночь продержаться», по сути, не предлагающих. Понятно, что никому не возбраняется выразить сожаление по поводу негативного развития событий с ЕС. Однако и драматизировать не стоит.

Министр Алексей Улюкаев на встрече с представителями Ассоциации европейского бизнеса отметил: "ЕС - исторически крупнейший торговый, экономический, инвестиционный партнёр России. Когда говорят, что российская экономика в ответ на негативное развитие событий с европейскими партнёрами переориентируется на Восток, это неверно. Мы никуда не переориентируемся. Мы просто хотели бы иметь более прочную основу для развития. Надежнее и стабильнее стоять на двух ногах, чем на одной. Просто это исправление дисбалансов".

Россия не скрывала готовности развернуться «лицом к Востоку» практически с того момента, как началась оголтелая «санкционная» кампания со стороны США и Западной Европы. Поначалу, когда настрой у большинства российских чиновников был почти однозначным – рано или поздно санкции отменят, новый экономический вектор воспринимался скорее в качестве некой дежурной политической декларации. Однако санкции, похоже, не отменят ещё довольно долго, поскольку возвращать Крым никому и в голову не придёт.

Вскоре это стало ясно не только чиновникам, но даже самым упёртым «оппозиционерам». И именно тогда вполне объяснимый «розыгрыш китайской карты» стал раздражать очень многих из тех, кто по-прежнему имеет в России все возможности «рулить» экономикой и финансами. И неважно – «рулить» напрямую или же косвенно.

И всё же нынешнее «обострение» антикитайского синдрома несколько озадачивает. Особенно в связи с тем, что в самой Поднебесной сегодня всерьёз заговорили о том, что российский бизнес гораздо быстрее адаптировался к кризисным условиям и речь идёт о серьёзных коррективах в традиционном раскладе российско-китайской торговли.

Ещё два года назад в обмен на российское сырьё, составлявшее почти 80 процентов экспорта из РФ, к нам поставлялись почти исключительно потребительские товары, машины и оборудование - 90 процентов импорта. Сегодня уже из России в Китай в стремительно растущих объёмах вывозятся как технологические изделия, так и готовая потребительская продукция, вплоть до автомобилей и железнодорожных вагонов.

Процесс стал только набирать обороты после второй девальвации рубля. Надо, правда, учитывать тот факт, что на данный момент нет и намёка на достижение в 2016 году внешнеторговых оборотов с России с Китаем хотя бы на уровне 100 млрд долл. Ну а показатель в 200 млрд, намеченный когда-то главами государств – Владимиром Путиным и Си Цзиньпином на год 2020-й, смотрится и вовсе фантастическим.

Но всё это вовсе не означает, что Китай отказывается от масштабных планов, рассчитанных на Россию и российский рынок.

Несмотря на то, что китайская экономика очень плотно привязана, прежде всего. к американской, Россия для Китая остаётся едва ли не самым перспективным из потенциальных партнёров.

В Китае прекрасно представляют себе, что Россия отнюдь не намерена до бесконечности играть роль некоего сырьевого придатка. Но вполне возможный при нынешних раскладах промышленный ренессанс и даже «технологический прорыв» России китайцев не то, что не пугает, в определённом смысле он их даже вдохновляет.

Дело в том, что в Поднебесной за годы экономического бума неплохо научились получать многое из того, что им необходимо, фактически из чужих рук. В этом смысле Россия – едва ли не самый привлекательный партнёр. Начнём с того, что в основе весьма многих китайских производств – отнюдь не американские или европейские, а ещё советские разработки и проекты.

Реновировать такие производства с участием российских специалистов, как правило, не слишком востребованных на родине – обычная практика. Но в более масштабном плане надо всё же иметь дело не с отдельными инженерами и учёными, а сразу с целыми предприятиями и институтами. Но для начала – поддержать их заказами, ради чего можно и приобрести в России те или иные заводы и фабрики, или хотя бы их солидные доли.

Всё это для Китая весьма актуально – ряд предприятий, строившихся, когда «китайское экономическое чудо» только начиналось, уже остро нуждаются в реконструкции и перевооружении. Казалось бы, самое время подтянуть западных партнёров, но в отношениях с ними китайские «большевики» очень и очень аккуратны – ведь европейцы и американцы не только могут содрать за перевооружение просто бешеные деньги, но ещё и подсадят на технологическую иглу, напичкав новые производства своей электроникой и программным обеспечением.

Русские же могут очень многое сделать даже без расчёта на будущее, ограничившись перспективой будущих командировок на ремонт или реконструкцию. И высокие технологии, если и смонтируют «под ключ», то наверняка ещё и научат, как с ними управляться.

Впрочем, для китайского бизнеса намного важнее всё же обратное направление. Масштабная экспансия совместных производств и даже технологий в Россию – дело будущего, но будущего, скорее всего, ближайшего.

Показательно, как китайский партнёр изящно, но в определённом смысле цинично, оттеснил от проекта высокоскоростной магистрали в Казань проверенных вроде бы наших коллег из германской Siemens. Нечего было с санкциями мириться! Кстати, эта магистраль может оказаться разовым опытом, а может и стать первой ласточкой. Работы для китайцев в России хватит, тем более, что «турецкий исход» этому только способствует.

А предложение по Керченскому мосту? О нём быстро забыли, но там-то финансовые условия были вроде бы – лучше некуда, но вот с правами собственности гости из Поднебесной, похоже, переборщили. Разве могла Россия допустить, чтобы условия эксплуатации главной артерии в только что возвращённый Крым ей будут чуть ли не диктовать из Пекина?       

Ещё в прошлом году власти Китая заявили, что готовятся к тому, чтобы постепенно отойти от промышленной модели развития экономики. По их мнению, восстановить рост поможет ориентация на секторы потребления и услуг. Приграничные с Россией районы Китая, доля которых в общем товарообороте двух стран составляет почти 30 процентов, напрямую заинтересованы в такой смене вектора – потенциал роста взаимных покупок уже практически исчерпан, тем более, что дело в основном ограничивается потребительскими товарами.

В России китайский бизнес однозначно интересуют инфраструктурные проекты, как самостоятельные, так и совместные. Но надо помнить, что Китай будет вкладывать деньги только в те сферы, где будут гарантии сбыта и получения прибыли, а этих сфер в России становится всё меньше.

Речь о «большом бизнесе» в таком контексте практически не идёт – именно на него и ориентирован тот самый «отложенный спрос». Колоссальные усилия, которые прилагает сейчас Китай для того, чтобы предотвратить отток иностранного капитала, фактически заставляет экономику страны работать с тем, что есть. Да, фактически речь идёт о том, что оздоровление однобокой промышленной экономики в очередной раз откладывается.

Такой курс весьма показательно корреспондируется с учетом китайского «отложенного спроса» в России, хотя и то, и другое означает прямой путь к снижению покупательской способности населения самого Китая. Не потому ли в Поднебесной сегодня так активны не только и не столько в пропаганде собственно проекта «Шёлковый путь», сколько в том, что он может пройти и по альтернативным маршрутам, минующим Россию. Кстати, на весь «Экономический пояс» которого Китай готов потратить около 8 трлн долларов. Складывается впечатление, что путём пропагандистской кампании китайцы хотят, как можно больше из тех 8 триллионов оставить «свободными». Ради этого и осуществляется что-то вроде мягкого политэкономического шантажа северного соседа, у которого тоже сейчас немалые экономические трудности.

Интересно, что Китай не перестаёт выступать с заявлениями о том, что готов не просто сокращать производственные мощности, а планирует перенести часть из них за рубеж. Одной из принимающих сторон не просто может, а фактически должна стать Россия. В других соседних странах такие возможности уже почти исчерпаны, Украина после майдана надолго выпала из обоймы, а в Казахстане, Белоруссии и других странах бывшего СССР и Восточного блока – много сколько-нибудь серьёзных производств вообще не разместишь.

Основными направлениями китайских инвестиций в России до сих пор были нефтегазовый сектор, строительство магистральных трубопроводов, а также строительный бизнес, металлургия и энергетика. Другие отрасли с хотя бы минимальным уровнем технологий – для инвесторов из Поднебесной как не паханное поле.

Впрочем, надо помнить, что в космическую и ракетную отрасли, в сферу медицинских производств Китай пока даже не приглашали. Есть ещё аграрный сектор и пищевая промышленность, но там об игре по-крупному никто тоже не заикался. Хотя время, похоже, уже пришло.

В сентябре прошлого года премьер Госсовета Китая Ли Кэцян заявлял, что у Китая есть желание отойти от превалирующего сырьевого сотрудничества с Россией, и сделать его более индустриальным. Китай не скрывает желания открывать в России, причём не только по ту сторону Урала, машиностроительные и металлургические, химические и агропромышленные, а также высокотехнологичные или, достаточно несложные логистические предприятия.

В целом, предельно диверсифицированное сотрудничество с Китаем может помочь экономической реанимации Сибири и Дальнего Востока, тем более, что там, к счастью, не сворачивается проект обновления БАМа и Транссиба.

Предприятия и рынок Поднебесной могут стать очень неплохим подспорьем для разбалансированной экономики российских регионов, расположенных за Уралом. Практически любую структурную «дыру» заткнули бы их предприятия.

Неизбежная проблема квалифицированных кадров всё ещё решаема, да и реанимировать технологии, которых в России по-прежнему довольно много, очевидно лучше при поддержке Китая, чем делая ставку на «безнадёжные» проекты вроде Сколково или «Роснано». Если же нынешние экономические сложности в Китае будут нарастать, то меньше всего от этого пострадает как раз Россия, пусть при этом ничего и не обретя.