Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
Точка замерзания

Точка замерзания

Испытания холодом не выдерживают не столько батареи отопления, сколько структуры власти
Александр Калинин
10.01.2013
Точка замерзания

Стало дурной традицией под новый год морозить людей. То в одном регионе, то в другом. Нынче настал черед тувинского поселка Хову-Аксы. Люди спешно покидают квартиры с ледяными батареями, детям и старикам в авральном порядке выписываются санаторные путевки, из соседних регионов и Москвы в замороженный поселок отправляют помощь - печки-буржуйки, обогреватели, теплые вещи, материалы, оборудование, специалистов…

ЧП? Да нет, обычная картина для обычной русской зимы, которая повторяется из года в год (не зима повторяется, а чрезвычайная ситуация). То там, то сям. По одному и тому же сценарию.

Помнится, десять лет назад, тоже в канун Нового, но 2003 года, такая же беда пришла к шести тысячам жителей Медвежьегорского района Карелии. Разом пропали свет, газ и тепло. А за окном минус сорок. Народ в панике бросился из быстро остывающих благоустроенных квартир прочь – в частные дома к знакомым и родственникам, где при свечах или лучине можно было еще отогреться у печек-буржуек. Газ и электричество скоро дали, но из 7 городских котельных 2 окончательно вышли из строя, остальные хоть и продолжали греть воду, но она не доходила до квартир – перемерзли нитки трубопроводов. Без тепла в зиму в целом по району остались 126 жилых домов, 7 школ, 6 детсадов, 4 социальных и 5 здравоохранительных объектов. Самым востребованным товаром в магазинах стали электрообогреватели, цены на которые резко взлетели вверх. Но люди готовы были платить за них любые деньги. Электрические обогреватели ставили рядом с ледяными радиаторами водяных батарей отопления, стремясь не столько обогреть помещения, сколько не разморозить батареи. Не работали водопровод и канализация. Жители брали воду от водовозных машин, а помойные ведра и ночные горшки опорожняли нередко прямо из окон верхних этажей.

Казалось, наступил конец света. А это было лишь зримое начало давно зревшего кризиса. Кризиса жилищно-коммунальной системы, развал которой тщательно выдавался за ее реформирование.

Мороз лучше всякого ревизора выявил разрыв не только в проржавевших трубах, но и между словом и делом людей, отвечающих за жизнеобеспечение района. Он, как воду из батарей, выжал с теплых должностей чиновников из команды бывшего начальника локомотивного депо станции Медвежьегорск Александра Шаталина, возглавлявшего в ту пору районную администрацию. По весеннему половодью в освободившиеся кабинеты вплыли речники во главе с отставным капитаном Владимиром Карпенко. Обходчиков и стрелочников, острили медвежьегорцы, сменили боцманы и мичманы. И пока железнодорожники передавали атрибуты власти речникам, судебные приставы описывали имущество коммунальных служб: ЖКХ, как и районная администрация, оказалось банкротом.

И, как ныне тувинский поселок, карельский район стали спасать всем миром. Пошла финансовая помощь из Петрозаводска и Москвы. На подмогу замерзающим приехали ремонтные бригады из Кондопоги, Сегежи, Надвоиц. Общий объем вложений в ЖКХ района за каких-то полгода составил более 100 миллионов рублей. Такие суммы Медвежьегорску никогда и не снились.

До аварии коммунальщики и власти ссылались на то, что основные фонды изношены до предела. Но – парадокс! - оборудование старело, качество услуг ухудшалось, а тарифы росли – за счет цен на энергоносители, транспорт, а главным образом, зарплаты работникам коммунальных служб. Население на рост тарифов отвечало неплатежами.

- Что такое реформа ЖКХ, никто не знает – оправдывался тогдашний директор коммунхоза Алексей Сергеев. – Есть лишь попытки перекинуть заботы с государственного уровня на плечи местного самоуправления и населения, которое у нас и без того опущено. Дохлое плановое предприятие упорно ставят на рыночные рельсы. А реформа – это, прежде всего, вложение денег в изношенные основные фонды и передача их в пользование или аренду частникам.

После той аварии коммунальная служба района получила денег столько, что едва проглотила. Но к следующей зиме, вот что симптоматично, город опять не был готов.

- Муниципальные коммунальные предприятия – халява, - объяснял это заместитель главы района Николай Шумский. – Сколько денег ни давай, все проест. К примеру, спалили топлива на миллион рублей. Назад должны получить миллион четыреста. Собрали лишь 700 тысяч. Себе в убыток. Ладно, сколько ты из этой суммы потратил на закупку топлива? Ноль! Где деньги? Прокушал. То же и в жилфонде. Квартплату проедают, на капитальный ремонт не отчисляют ни гроша. Некоторые по второму, третьему разу проходят процедуру банкротства, за копейки распродаются основные фонды. Вот такая гнилая философия у наших коммунальщиков.

Гнилая философия, гнилые трубы…

Но такая ситуация по всей стране, и причина не только в гнилых трубах.

В Лужском районе Ленинградской области пять торгующих теплом организаций. Но выбора жители лишены. Какой котел есть, такой и греет. А котлы в свое время были рассчитаны на снабжение теплом колхозов, заводов и фабрик, которые давно приказали долго жить. К примеру, в поселке Ям-Тесово котельная производит 30 мегаватт тепловой энергии, хотя для обогрева домов требуется чуть более пяти. Но меньше она производить не может по технологии. Остальные 25 мегаватт не востребованы. Обогревают воздух. И такой невостребованной энергии по району наберется много. А за нее тоже надо платить. Кому? Жителям. Трубы, по которым идет в дом тепло, так изношены, что тепловая изоляция на них истлела, а сам металл больше похож на папиросную бумагу. Пока вода по ним дойдет до домов, температура ее падает в разы. Но платят за тот нагрев, который зафиксирован на выходе из котла, потому что счетчик стоит там, а не на входе в дома.

Но есть в городе и новенькая муниципальная газовая котельная. Жители радовались: газ не мазут, дешевле. Увы, их ждало разочарование. Цены выросли вдвое. Откуда? За расчеты сели бывший генеральный директор одного из крупнейших заводов, бывший главный экономист, преподаватель математики. По их расчетам получалось, что с учетом потерь, налогов, прибыли, рыночной цены месячная плата за обогрев одного квадратного метра жилой площади с учетом НДС не превышала 9 рублей, в три раза меньше выставленной в платежках. Пошли к чиновникам:

- А мы не математики и не физики, академий, как вы, не кончали, и ничего объяснить не можем, - ответили они.

- Так пригласите тех, кто может объяснить.

- Они нас не слушаются и не приходят.

Пока люди митинговали, депутаты и чиновники искали виноватых.

- Виноваты газовики, электрики, нефтяники, транспортники, - говорил мне депутат законодательного собрания Ленинградской области Анатолий Закин. - Они всю страну посадили на иглу. Им попускает правительство каждый год поднимать цены. Но представьте, на 15 процентов поднялась цена на топливо, электроэнергию, транспортные перевозки. Какими процентами все это обернется для городской котельной и, в конечном счете, для потребителя?

Глава районной администрации Владимир Ейбогин убеждал меня, что надо модернизировать оборудование, а для этого нужны деньги.

- Мы даже готовы пойти на целевой банковский кредит, но на срок не менее чем лет на 15-20. К примеру, Дания в свое время взяла в МВФ несколько миллиардов и перевела все свое теплоснабжение на современный уровень. А Россия с ее золотовалютными резервами за 15 лет могла бы модернизировать всю свое хозяйство. Мы говорили об этом и в министерстве финансов, и в министерстве экономического развития, нас не услышали.

Может, и не слышат потому, что не доверяют. Ведь за каждым случаем, что в Карелии, что в Туве кроется некомпетентность людей, пришедших во власть и взявших на себя ответственность за жизнеобеспечение регионов.

В Осташкове Тверской области, куда я тоже в одну из зим приехал по письму замерзающих жителей, глава города общаться со мной не стал.

- Все полномочия по теплоснабжению находятся в районе, - заявил он.

Оказалось, что снял с себя ответственность перед своими избирателями за тепло в их жилищах не только он, но и все главы местных поселений. И это в тех условиях, когда район замерзает уже не первую зиму. Жители согреваются, кто как может: Обкладываются обогревателями, переселяясь на этот период в «зимнюю» комнату, ставят печи-буржуйки или складывают их из кирпича, выводя дымоходы в вентиляционные трубы, а то и через окна и стены на улицы.

А причиной стало то, что региональная энергетическая комиссия установила для осташковских котельных тариф ниже экономически обоснованного, то есть разумного, на… 42 процента. То есть даже если население исправно заплатит за потребляемое тепло, даже если власти полностью додадут из бюджета то, что население оплатить не может, расходы энергетиков будут восполнены лишь наполовину. Понятно, что в таких условиях ни одно предприятие выжить не сможет.

Ситуация осложнилась тем, что прежний глава района из популистских соображений несколько лет не повышал плату за коммунальные услуги населению, доведя ситуация до абсурда. В результате денег у коммунальщиков не стало вообще, оборудование ветшало, зарплата работников при общей инфляции сократилась вдвое, люди стали увольняться. Тогда чиновники изобрели иезуитскую схему. Брали топливо в долг, а когда наставала пора платить по счетам, предприятие банкротили, все прежние долги вешали на него, но то, что появлялось под новой вывеской, продолжало работать по той же схеме: брать мазут в долг и не платить. То есть воровали. А когда воровать стало уже невозможно, глава района вдруг взял и повысил тарифы, повесив на население оплату всех ста процентов расходов на производство тепла. Население ахнуло. Депутаты подали иск в суд. Суд отменил решение районной администрации, признал означенные тарифы незаконными и вернул их на прежний уровень.

Беда была в том, что администрация, вместо того, чтобы вначале отменить свое решение о повышении тарифов, а уж потом судиться, все два года, пока тянулась тяжба, продолжала брать с людей по максимуму. Переплата составила 60 миллионов рублей. Эти деньги после судебного решения легли дополнительным грузом на уже имеющиеся долги. С таким камнем на шее не могла остаться на плаву ни одна из сторон. Глава района досрочно сложил с себя полномочия и ушел на необременительную должность в курортный сектор, теперь, говорят, выдает лодки на прокат. Энергетическая компания в очередной раз обанкротилась, переложив свои долги за сожженное топливо на самих же поставщиков. Население, как раньше в Карелии и как теперь в Туве, кинулось скупать электрообогреватели, буржуйки и кирпичи. Профессия печника в районе стала едва ли не самой востребованной.

Теперь на всех уровнях властных структур признают, что за 20 пореформенных лет жилищно-коммунальная сфера оказалась самой не реформируемой.

«Потому, что у нас нет на это денег», - утверждают главы муниципальных образований. «Потому, что в этой сфере нет конкуренции», - не соглашаются с ними в Москве.

Кстати, в Медвежьегорске после той страшной предновогодней аварии частному предприятию Саяда Искендерова, которое вместе с другими участвовало в прокладке новых труб и замене батарей, по распоряжению главы районной администрации были переданы в безвозмездное пользование на 5 лет 15 котельных, 2 бани, наружные и внутренние тепловые сети. Но не успели начать ремонтно-восстановительные работы, как по поручению прокурора района на предприятие обрушилась лавина проверок: налоговая полиция, судебные приставы, пожарные инспекторы, инспекторы охраны труда, ОБЭП Медвежьегорского РОВД, «Карелэнерго». За первую неделю шесть комиссий. Слегла в больницу начальник отдела кадров Светлана Серова. Предупредил об уходе главный инженер Юрий Бондарев, вынужденный с утра до вечера вместо непосредственной работы заниматься писанием всевозможных бумаг. Саяд пытался получить объяснения, писал депутатские запросы и письма в различные инстанции Медвежьегорска и Петрозаводска.

Не получив ни ответов, ни объяснений, он вынужден был свернуть начатые было проекты. И такое пренебрежение со стороны чиновников к здравым идеям нынче, увы, наблюдается повсеместно.

А страна тем временем каждую зиму продолжает мерзнуть, превращая дурное в новогоднюю традицию.  

Специально для Столетия


Материалы по теме:

Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..