От Франсуазы Саган до Абеля…

Полное название книги друга моей юности «Из блокнота Николая Долгополова: от Франсуазы Саган до Абеля». Купить ее оказалось не так просто, как я предполагал. Поначалу несколько любезных молодых продавщиц одного из центральных московских книжных магазинов долго и уверенно заверяли меня, что названного мною нового произведения этого автора попросту не существует. Да, говорили мне девушки, фамилия Долгополов им хорошо известна, и его книгам в их магазине даже отведено особое место в книжном шкафу – о героях-разведчиках. Но название книги, о которой я говорю, им встречать не доводилось…

Но я был настойчив, и уже сам, без посторонней помощи обнаружил то, что искал. И вовсе не в ряду многочисленных книг автора о легендах разведки. А совсем в другом зале магазина, рядом с полками книг художественной литературы известнейших писателей.

И уже в тот же вечер, открыв книгу, я понял – она заслужила быть рядом со столь знаменитыми соседями по книжной полке в центральном московском магазине.

Хотя к художественной литературе книгу все же отнести сложно, поскольку в ней нет ни странички, даже ни строчки художественного вымысла. Все – документальная правда. Но зато правда эта такая интересная! Так прекрасно литературно изложенная! Просто захватывающая! И получилась книга по сюжету похлеще, чем любой детектив со шпионами.

Ищите эту книгу в магазинах. Пока еще фанаты-читатели не разобрались и не раскупили весь небольшой тираж. Всего-то каких-то четыре тысячи экземпляров. Мало. Для такой интересной книги недопустимо мало. 

Книга довольно толстая – 440 страниц. Но читается на одном дыхании.

Честно скажу, никогда не думал, что мой старинный друг Коля накопил за свою жизнь столько интересных встреч, был знаком со столькими не просто известными людьми, но и настоящими мировыми знаменитостями.

Список открывают друзья и знакомые отца автора – известного советского журналиста Михаила Долгополова, много лет отдавшего работе в крупнейших наших газетах «Комсомольская правда» и «Известия», а также в годы войны  легендарному Совинформбюро. Писал Михаил Николаевич в основном об искусстве. И, как уверенно заявляет его сын, знал всех знаменитостей своего времени. Ну, если даже и не всех, то почти всех, начиная с бурных московских 1920-х годов. Приводимые автором в книге имена действительно впечатляют – Станиславский, Немирович-Данченко, Горький, Качалов, Москвин, Мейерхольд, Маяковский, Булгаков...

Некоторых знаменитостей юному отпрыску известного журналиста довелось увидеть лично, с некоторыми пообщаться, в детстве вместе посидеть за обеденным столом, о некоторых только услышать благодаря рассказам отца.

И все же Николай отлично помнит обеды в родной квартире на улице Горького, сейчас Тверская, на которые приходили, например, Любовь Орлова с Григорием Александровым или знаменитый цирковой фокусник Эмиль Кио. А легендарный дрессировщик Владимир Дуров, сознается автор книги, навсегда остался для него просто дядей Володей.

Запомнились юному Коле и рассказы отца о войне. Михаил Долгополов, как специальный корреспондент, прошел от Москвы до Берлина. А потом присутствовал сразу на двух пиках войны – подписании Акта безоговорочной капитуляции Германии и Нюрнбергском процессе.     

Об этих двух событиях Николай из рассказов отца знает подробно, поскольку, как признавался сам Михаил Долгополов, они, возможно, стали самыми яркими и счастливыми воспоминаниями его жизни.

Привожу цитату из книги, это рассказ отца о подписании Акта о капитуляции Германии: «Под полночь в зал вошел главный победитель – маршал Жуков. Он сразу расставил все точки над «i». Если у американцев, возможно, и оставались какие-то сомнения, кто командовал парадом, то после короткого вступления они мгновенно исчезли…».

И далее: «В зал ввели немцев. Кейтель держался поначалу хладнокровно, даже чересчур уверенно. Но Жуков несколькими командными движениями сбил с генерал-фельдмаршала спесь. Он, а не немец, был в центре внимания. Кейтель невольно подыгрывал Жукову».

Именно такой репортаж послал в майский день 1945 года в редакцию ее специальный корреспондент Михаил Долгополов. Тогда он, как всегда, выполнил свой журналистский долг. И до конца жизни заявлял, что главной, самой яркой и счастливой работой для журналиста является именно корреспондентская, репортерская. А самым престижным званием – специальный корреспондент. Именно так, а вовсе не какая-то важная редакционная должность. Журналист, прежде всего, обязан писать. Эту идею Николай усвоил с детства. И еще, что так же естественно, уметь оперативно отправить написанное в редакцию.

Еще подростком Николай спрашивал отца, что  тот делал на войне? Стрелял ли он, например, во врага? Тот, не задумываясь, отвечал: «Я был занят тем, что писал и передавал написанный материал…».

Николай гордится отцом. Это его чувство пронизывает все страницы книги. Автор вспоминает о нем постоянно и, кажется, советуется, оглядывается, все время как бы вопрошает – а что бы сказал о его той или иной странице жизни папа? Ведь, как вспоминает Николай, отец много раз повторял ему, тогда еще только начинающему журналисту, что хотел бы, чтобы его сын стал настоящим специальным корреспондентом.

Думаю, что Михаил Николаевич, доживи он до наших дней, гордился бы сыном. Один только список упомянутых в книге знаменитостей, с которыми встречался и которых представляет уже от своего имени журналист Николай Долгополов, очень даже впечатляет. Он ничуть не меньше отцовского. Это далеко не только мною любимая писательница Франсуаза Саган и легендарный разведчик Абель, как заявлено на обложке книги. Здесь и известный хоккеист Александр Мальцев, и путешественник Дмитрий Шпаро, и актер Николай Караченцов...

Длинный список героев встреч в период работы собкором «Комсомолки» в Париже. В нем великий князь Владимир Кириллович Романов; принц, а затем и князь Монако Альбер; глава издательства ИМКА-Пресс, выпускающего во Франции книги на русском языке, Никита Струве; писатель Владимир Максимов и много-много иных имен людей известных и в ряде случаев очень знаменитых.

Привожу выдержку из книги о встрече с Франсуазой Саган.

« – Ваш коврик у двери затерт до блеска, – заметил я.

– На него ступали достойные люди. И им плевать, обо что вытирать ноги. Только не об меня. Ни у кого еще этого не получалось. А недавно у меня украли портмоне, – вдруг призналась Саган.

– Кто осмелился? Вас же наверняка узнают.

– Этот парень в лифте не узнал. И еще чуть не изнасиловал.

Я удивился: неужели ее не узнали? Она ответила, что обычно трудно даже пройти по улице, все узнают и еще просят автограф, но этот не узнал, с трудом вырвалась от него в лифте…».

И далее: «Да, она играет в казино. Но это дает разрядку. Иногда может промчаться ночью на машине по пустой трассе. Скорость тоже прибавляет вдохновения».

И уже в самом конце интервью: «Сыну Дени она оставила наследство – 400 тысяч евро долгу, миру – свои книги. Сейчас их называют бестселлерами. Знала бы об этом Саган: как истая француженка она терпеть не могла американизмов».

Как пишет Николай Долгополов, «беседу с великой французской писательницей в “Комсомолке” сократили нещадно. Когда я начал качать права, мне объяснили: “Вот если бы ты взял интервью у Миттерана…”. Собственный корреспондент – самое беззащитное в газете существо, и неважно, где он работает – в Париже или в Хабаровске…».

С этим замечанием Коли мне, проработавшему больше десяти лет собкором в различных странах, трудно не согласиться. И мои тексты сокращали редакторы нещадно. Часто по совершенно непонятным причинам.       

Естественно, отдельным списком в книге Долгополова идут имена легендарных разведчиков. Чаще нелегалов. Герои Советского Союза и России супруги Вартанян, Феклисов, Барковский, создатель внешней разведки ГДР  Маркус Вольф и его агент Райнер Рупп. Этот список очень длинный. Тему разведки Николай Долгополов знает досконально.

Интересно, что главная роль величайшего разведчика ХХ века Кима Филби в двухсерийном фильме на Первом канале ТВ неожиданно для многих была несколько лет назад доверена именно ему, Николаю Долгополову. Режиссеры сочли, что внешность очень схожа.

Кто-то скажет, случайно. Может быть. Но я не уверен. За долгие годы работы над своими книгами про разведчиков Николай Долгополов действительно очень сроднился с их героями. Изучил их черты и характеры почти изнутри. И поэтому кому, как не ему, можно было доверить воплотить образ известного разведчика на экране?  Возможно, именно этим соображением и руководствовался режиссер фильма… 

Во всяком случае, Николай Долгополов, как мне кажется, является главным летописцем нашей, и не только нашей, внешней разведки.  Я, например, уже привык к тому, что если практически на любом канале ТВ идет передача про разведчиков, в качестве одного из главных экспертов выступает именно он.

Но открылся мне мой друг юности и с другой, не известной до сих пор, стороны. Я, его ровесник, до сих пор не придавал значения тому, что наши пути в определенные периоды времени настолько совпадали. Так, например, его семья в послевоенные годы жила в одном из арбатских переулков – Трубниковском. Моя – рядом, на Собачьей площадке. Он, учась на третьем курсе московского иняза, работал гидом в Интуристе. Я проделал тот же путь после второго курса. Его первым местом журналистской работы, правда, ненадолго, стало Агентство печати Новости. Я также начинал в АПН.

Однако здесь, в оценках этого агентства, я со своим старинным другом не согласен. Он пишет о нем, как о какой-то конторе, где царила «тоска неимоверная», «профессиональное ничегонеделание» и «длиннющие перекуры в коридорах». Мне АПН 1970 – 1980 годов, то есть периода нашей молодости, видится совсем иначе – как отличная школа журналистики и страноведения, как платформа для больших возможностей. Например, для тех же поездок по огромному СССР и интересных встреч. И не только по СССР. У Коли в «Комсомолке» были Франция и Великобритания. У меня в АПН несколько иная стезя – Ближний и Средний Восток. С благодарностью вспоминаю родное агентство.

Во всем же остальном наши с Николаем воспоминания почти сходятся. Например, ему довелось несколько лет работать переводчиком в Иране. Я отдал три с лишним года соседней стране – Афганистану. Так что описанные в книге порядки и образ жизни этого исламского региона мне знакомы и понятны. Правда, в моем случае это была война. Но и Коля в Иране начала 1970-х столкнулся с немалыми трудностями. Одна только слежка за иностранцами со стороны спецслужбы САВАК чего стоит!

Полностью совпадают с моими и воспоминания о  многочисленных выездных комиссиях, которые мы, молодые журналисты и переводчики, проходили каждый раз перед зарубежной командировкой. Партком, комиссия старых большевиков в райкоме и, наконец, выездная комиссия ЦК КПСС. Все это тянулось долго и нудно. Сейчас, с высоты прошедших лет, совершенно непонятно, во имя чего мы испытывали такие мучения?  Память обо всех этих «хождениях по мукам» осталась, не скажу, что приятная.

Вспоминает Николай и катастрофу в Чернобыле. Туда, в «зону отчуждения», он был направлен в мае 1986 года почти первым, в качестве специального корреспондента «Комсомольской правды». Это горькие воспоминания – брошенные дома в Припяти, наводящие страх стрелки дозиметров…

И, конечно же, люди – ликвидаторы трагедии первой очереди. Не все они остались живы – многие оставили там здоровье.

Я тоже отлично помню эти майские дни. Мне также предложили ехать в Чернобыль в качестве спецкора АПН. И, скажу честно, я туда рвался. Всего масштаба и опасности трагедии тогда мало кто понимал. Обошлось. На второй день меня вызвал главный редактор и сказал, что моя командировка отменяется, так как работа в Чернобыле возложена на киевское бюро. Тогда я расстроился, сказалась журналистская натура. А вот Коля поехал…

Здесь наши дороги разошлись. Но в целом в наших журналистских, и даже жизненных путях много общего. Ясно почему – ровесники, оба журналисты. Так что для меня его воспоминания – это и моя ностальгия. По времени и интересной работе.  

Совпадают у меня с Николаем и многие воспоминания детства. Например, засевшая в мозгах память о похоронах Сталина в марте 1953 года. Глубокий траур и огромная, обезумевшая толпа на улицах, устремившаяся в центр Москвы, к Дому Союзов, где был установлен гроб. Незабываемое, навсегда врезавшееся в детскую память, очень впечатляющее зрелище.

Интересны, на мой взгляд, в книге и воспоминания, касающиеся событий, имевших место в нашей стране в «эпоху перемен». Их пережили мы все, вся страна. Но есть в воспоминаниях Долгополова и свои «изюминки». Прежде всего, потому, что автор вынужден был ежедневно возвращаться с работы на улице Правды домой, на Тверскую, которая в 1990-е годы стала в Москве одним из главных мест «революционных событий». Как рассказывает Долгополов, тогдашняя жизнь в центре города превратилась, чуть ли не в пытку для всей семьи. Вокруг дома – драки, матерщина, люди с красными и почему-то черными флагами. И все это сливалось «в клубок потасовки, отчаянной схватки, бессмысленной и кровавой».

«Еще несколько месяцев такого вот “правления”, и страна разобьется на кусочки, которые уж точно никогда-никогда не собрать». Таков вывод, который, как указывает Николай Долгополов, высказывали в приватных разговорах люди, сменившие затем старую власть.

Нет, митинги возле дома автора на Тверской не прекратились и в наши дни. Но они постепенно из хаотично-беспощадных превратились во, все-таки, относительно цивилизованные.

«Можно быть против, – пишет автор. – Но зашкалит это “против” за черту цивилизованного, прорвется через край, и снова мы загремим в прошлое…».

В такой оценке я со своим старинным товарищем абсолютно согласен.

Еще раз повторю: это очень интересная книга. На мой взгляд – большой успех журналиста и писателя Николая Долгополова. И не зря в предисловии она названа писателем Павлом Басинским «Энциклопедией нашей жизни». Кажется, автор не обошел ни одной важной и интересной темы, которая была бы на виду нашего, сначала советского, а затем уже российского, общества, начиная с 20 годов прошлого века и кончая  сегодняшним временем. Темы, которая волновала бы его сверстников, пробуждала бы сегодня воспоминания и даже ностальгию по ушедшему времени. И большое спасибо ему за эту, ощущаемую при чтении книги ностальгию по тому, все более отдаляющемуся времени. Когда мы были молоды, творчески востребованы, влюблены в свою работу. И просто счастливы…