Война. Потом переговоры…

Мало у кого остались сомнения в том, что американский удар по Сирии состоится уже до конца сентября. Неожиданное заявление государственного секретаря США Джона Керри о том, что его страна «может согласиться на то, чтобы обсуждение сирийской проблемы возобновилось в Совете Безопасности», не должно вводить в заблуждение. Администрация Барака Обамы слишком много поставила на этот удар, слишком много пообещала израильскому и саудовскому лобби, чтобы теперь отказаться от силовой акции.

Заявление Джона Керри полностью укладывается в рамки тактики нанесения удара по Сирии, которую Вашингтон собирается применить на этот раз. Это действительно будет ограниченный удар, наземного вторжения не последует. Это даже не «акция возмездия», это - «акция устрашения», попытка принудить Дамаск к принятию тех условий антисирийской коалиции, которые им так и не удалось навязать в ходе вооруженного противостояния.

Собственно, удар, если верить хорошо информированным источникам, будет сопровождаться ультиматумом президенту Сирии, в котором будут содержаться следующие пункты: немедленная отставка Башара Асада и переход власти к временному правительству, в составе которого будет не менее половины представителей оппозиции. Также - роспуск Национальной гвардии Сирии и судебное преследование должностных лиц, которых Запад назовет причастными к «событиям 21 августа». Реформирование органов разведки и контрразведки, и передача их под контроль временного правительства. Допуск международных инспекторов на военные объекты Сирии - по выбору самих инспекторов.

Нанесение удара, ультиматум сирийскому президенту и обсуждение условий его капитуляции в Совете Безопасности ООН – именно так выглядит план Барака Обамы.

Если он будет реализован, то «война в Сирии» перейдет в новое качество. Нет, Ближний Восток не взорвется, но он станет иным, более опасным.

Исламисты, воюющие против законной власти в Сирии, сообщили, что «на каждую из ракет, которая ударит по пусковым установкам, придется еще одна, нацеленная на позиции моджахедов». Как и в любой не очень качественной «дезе» здесь смешаны правда и вымысел. На днях «умеренная сирийская оппозиция» получила примерный план воздушных операций США: первоочередными целями станут позиции сирийских войск в районах, где пытаются наступать мятежники. При всей «высокоточности» американских ракет потерь в рядах «дружественной стороны» трудно избежать, о чем Вашингтон честно предупредил союзников. Панические нотки – из области синдрома поиска глубинного смысла, хотя американцы не отказались бы ослабить «джихадистов», воюющих на стороне сирийской оппозиции.

Но главный вопрос сейчас не в этом, а в возможных последствиях падения правительства Башара Асада для региона и, не побоюсь этого слова, всего мира.

Первый этап этих последствий – поражение Тегерана. Стратегия Вашингтона на Ближнем Востоке держится сегодня на двузубой вилке «Эр-Рияд - Тель-Авив». Реально противостоит этой стратегии союз «Дамаск - Тегеран». Уникальность его заключается в том, что и Сирия, и Иран являются ключевыми точками Большого Ближнего Востока. О значении Ирана в мире и регионе говорить излишне, его влияние на мировые процессы очевидно. А о значении Сирии очень точно сказал Патрик Сиал в своей классической «Битве за Сирию»:

«Тот, кто управляет Сирией (или же имеет с ней особые дружеские отношения), может блокировать усилия любых других арабских государств и противостоять любым их союзам».

Дамаск сегодня - «золотое звено» цепи сопротивления Израилю, а значит, является стратегическим элементом противодействия планам США в регионе. Потеря Сирии приведет к утрате Тегераном возможности влиять на Левант, существенно ослабит его возможность противостояния Тель-Авиву. Утрата Дамаска будет означать для Исламской республики, в том числе, и невозможность поддерживать «Хезболлу», которая в таком случае из боевого отряда противодействия Израилю превратится в одну из политических партий Ливана, ну а там уже ее быстро «сожрут» конкуренты. Шиитский анклав Леванта, который сейчас держится на усилиях «Хезболлы», будет отрезан от канала внешней поддержки. В условиях региона это будет означать, что его гибель и кровавая резня жаждущих реванша политических конкурентов – лишь вопрос времени.

Естественно, что цепная реакция от потери Сирии лишь Левантом не ограничится, а затронет весь «шиитский полумесяц». Шииты Ирака утратят потенциал к сопротивлению и вынуждены будут пойти на изначально неравный диалог с соотечественниками-суннитами. Диалог – это, конечно хорошо, но проблема в том, что первую скрипку на этих переговорах со стороны суннитов будет играть «Аль-Каида в Ираке» и тесно связанные с ней радикальные организации, которые она сейчас словом и пулей сплачивает вокруг себя.

В Ираке салафиты уже развязали войну против шиитов. Именно войну, самую настоящую, без всяких оговорок, потому что гибель за первое полугодие нынешнего года около трех тысяч мирных граждан – это именно война, а не «цепь хаотичных террористических актов». Без тщательной подготовки, соответствующего оснащения, финансирования, уровня координации невозможно взрывать, причем избирательно и целенаправленно, объекты и, особенно, мирное население по нескольку раз в день на протяжении вот уже почти двух лет. Понятны и цели этой войны: как минимум – скинуть правительство шиитского большинства аль-Малики, как максимум – создать суннитское государство с исламской формой правления. Наивно предполагать, что в случае успеха этой идеи данное государство станет «ангелом кротости» в регионе. Более вероятно, что мы получим как раз тот самый «центр глобального джихада», который вберет в себя и сирийские, и ливанские области.

Утративший своего стратегического союзника, окруженный по периметру собственных границ недружественными режимами, Иран утрачивает статус региональной державы, теряет возможность противостоять экспансии Запада и натиску салафитов на пространстве «Большого Ирана», от Багдада до Карачи. В таких условиях организация падения Исламской республики, в том числе и с помощью салафитской агрессии – чисто техническая проблема.

Несколько дней назад глава израильской военной разведки генерал Авив Кохави заявил, что в Сирии формируется «центр глобального джихада», который будет влиять на ситуацию во всем регионе. Он сказал, что «в Сирии скапливаются тысячи радикальных моджахедов из региона и со всего мира и закрепляются в стране не только для того, чтобы свергнуть Башара Асада, но и для того, чтобы продвигать идею религиозного исламского государства». Но это не вся правда. Суровая реальность региона в том, что аналогичные процессы уже около года происходят и в Ираке, и в Ливане.

Лидерство в антиасадовской оппозиции сегодня не у «Свободной сирийской армии», как на это рассчитывал Вашингтон, а у «международных джихадистов»: «Аль-Каиды», «Джабхат ан-Нусры» и групп наемников, стянувшихся в Сирию буквально со всего мира. Управлять этим конгломератом банд невозможно.

В случае падения Башара Асада после американского удара по Дамаску эти банды свергнут временное сирийское правительство.

А затем перегрызутся между собой, заливая страну кровью, превращая ее и соседние Ливан и Ирак в «ближневосточное Сомали».

Радикальные «исламистские» группировки - «Аль-Каида», «Талибан», «Джабхат ан-Нусра» – обрушились сегодня на Сирию и шиитов, забыв о разногласиях с Западом. Собственно, разногласия и трения Запада с салафитами возникают лишь там, где этого требуют геостратегические интересы, как, например, это было в Афганистане. В то же время мы недавно видели в Ираке и видим сегодня в Сирии, как Запад открыто поддерживает и позволяет свободно действовать даже самым радикальным салафитским или ваххабитским движениям - лишь бы они выступали против Сирии и против Ирана.

Следующим этапом катастрофических последствий разрушения Сирии станет возможность для Саудовской Аравии, Катара и Бахрейна бросить все силы для подавления недовольства шиитов в монархиях Залива. Давить будут жестко и кроваво, Запад предпочтет «закрыть глаза», предоставив команде «непотопляемого авианосца «Аравия» свободу рук.

Преувеличений в данном сценарии – минимум. Аравия и Ближний Восток сегодня – это кипящий котел, в котором скопилась критическая масса взрывоопасного элемента. Вопросом физического выживания монархий Залива является направление всего этого элемента подальше от собственных границ, в «шиитский полумесяц», в Африку, и, что наиболее опасно - в Центральную Азию и на Кавказ, в непосредственную близость к российским границам.

Антироссийский настрой монархов Залива здесь не главное, хотя и присутствует. Главное - перенаправление агрессии «джихадистов» в другой регион, на другого врага обеспечит суннитским монархиям внутреннюю стабильность, а транснациональным корпорациям Запада - дальнейшее безопасное извлечение сверхдоходов от продажи энергоресурсов региона.

Метастазы от гибели Сирии неизбежно пойдут дальше, агрессия «джихадистов» выплеснется за границы Леванта, провоцируя исламских радикалов по всему миру, давая им опорную «тыловую» базу терроризма, которая возникнет на руинах Дамаска.

Багдад, Каир, Тегеран… А дальше – Кавказ, Центральная Азия и Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая. Кровавая метель закружит всех.

Собственно, противостоять салафитской агрессии в Центральной Азии сегодня некому. Существующие там режимы заигрались в многовекторность, и вместо тесного сотрудничества с Ираном, Китаем и Россией в создании системы коллективной безопасности рассчитывают, что Вашингтон будет защищать их от внешних угроз.

Падение Башара Асада будет означать новую конфигурацию Ближнего Востока, в которой России попросту не будет места, потому как главную партию там будут исполнять американские партнеры, союзники и «попутчики».

Падение Башара Асада будет означать окончательный уход России с Ближнего Востока, окончательную утрату Москвой статуса одного из ведущих международных игроков. Потеря Дамаска обернется для Москвы следующим этапом салафитской агрессии, только уже на самых ближних рубежах – в Центральной Азии, на российском Кавказе и в Поволжье. Вопрос стоит предельно жестко: отдать сегодня Сирию значит завтра приблизить рубеж обороны от салафитской агрессии - за спиной которой стоит Запад - на российские границы.

Понимают ли это в Москве? Не уверен. В «разруливании» сирийского кризиса Россия делает ставку только и исключительно на дипломатические переговоры, избегая сколько-нибудь резких шагов. Даже «прямые удары», вроде поведения Израиля, уже совершившего бомбежку сирийской территории, устанавливавшего на курсах движения российских кораблей к берегам Сирии разведывательную аппаратуру слежения, которая передавала информацию на командные пункты американских ВМС, заявлявшего о том, что Израиль будет атаковать российские корабли, доставляющие оружие легитимному сирийскому правительству, не получили должной оценки.

Более того, в общественное сознание сегодня вбрасываются два ложных тезиса. Первый – о том, что в Сирии происходит конфликт «суннитских джихадистов» и «вооруженных отрядов шиитов». Логика подобного вброса очевидна. С одной стороны, подобное утверждение позволяет произвести шулерскую подмену: представить вооруженную интервенцию против легитимного правительства Сирийской Арабской Республики внутриконфессиональным конфликтом. Дескать, опять «дикие мусульмане» передрались между собой, а Запад здесь и вроде как ни при чем, и, вроде как, должен вмешаться, чтобы не допустить «гуманитарной катастрофы».

Второй тезис подобного рода - о том, что надвигающаяся война на Ближнем Востоке может оказаться очень полезной для российского бюджета.

Потому что западные эксперты уже сообщили, что мировая цена на нефть может взлететь до 150 долларов за баррель.

При таком настрое предложение Джона Керри обсудить в ООН «сирийский вопрос» после нанесения ударов – сущий подарок российским «западникам». Нас будут уверять, что это такая большая победа «российской дипломатии»... Победа на Ближнем Востоке, который уже будет иным. Без России.

Игорь Панкратенко - советник директора Института внешнеполитических исследований и инициатив, шеф-редактор журнала «Современный Иран»