Адаптированная Россия

Совпадения бывают приятными. Первый вице-премьер Игорь Шувалов объявил о преодолении «дна» и о начале экономического подъема. С ним согласился замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач, сообщивший, что в июле по сравнению с июнем ВВП страны вырос на 0,5 процента. В этот же день Всероссийский центр изучения общественного мнения опубликовал итоги исследования: 58 процентов граждан России сказали, что их семьи приспособились к переменам, произошедшим за последние полгода из-за кризиса.

Социологи не расшифровывают сам термин «приспособились». Просто привыкли к росту увольнений и, соответственно, безработицы в России, сокращению и задержке выплаты заработной платы – при повысившемся курсе доллара и ценах в магазинах. Издание, вынесшее в заголовок к результатам социологического исследования слова «Большинство россиян адаптировались к кризису», попало в самую точку?

Примет вынужденной адаптации – пруд пруди. Менеджеры, позволявшие себе «вкусную и здоровую пищу» в обеденный перерыв, стали ходить в «Макдональдс». Как сообщают рестораторы, посетители теперь реже заказывают дорогостоящие импортные спиртные напитки и довольствуются «банальной водкой». Возможно даже, «Антикризисной»: на эту марку напитка подал в Роспатент заявку продавец элитной водки и пояснил, что она будет дешевой и доступной. Читай: все во имя человека, все для блага – его же. Единственное сожаление вызывает закрытие «Черкизона», который во все времена был рынком с антикризисными ценами. Вот так, у кого жемчуг стал помельче, а у кого щи попостнее.

К концу прошлого года сократилось число недовольных уровнем вознаграждения за свой труд, а соискатели работы принялись умерять аппетиты и запрашивать оклады не на 40-50 процентов выше, чем на прежнем месте, а скромные 10-30. Наши социологи навалились на работу, как комбайнеры в период уборки урожая, чуть ли не ежечасно выясняя, как хорошо мы живем и как собираемся еще лучше жить дальше. В апреле они поведали, как легко адаптировалась наша мораль к угрозе увольнения: 44,16 процента опрошенных готовы ради сохранения рабочего места солгать/обмануть, 12,02 – подсидеть/подставить, 13,31 – присвоить себе чужие заслуги, 18,19 – переспать с начальником/начальницей, 4,49 – украсть и 10,7 – нарушить закон иным способом.

Не смогли приспособиться, увы, те, кто по нынешним бизнес-меркам считается стариком – среди большинства опрошенных, не готовых совершить неэтичный поступок, люди старше 50 лет.

Их очень жалко, но «стариков» быстро списывают со счетов – тем более что они вряд ли могут кардинально улучшить демографическую ситуацию в стране.

Адаптация оказалась процессом принудительным. Еще в октябре 2008-го многие из нас абсолютно наплевательски относились к кризису, 14 процентов опрошенных вообще ничего не знали о существовании такового, столько же слышали, но ничего сказать о нем не могли. Зато среди осведомленных почти половина не испытывала особых тревог, они полагали, что «это временное явление, которое не затрагивает основ нашей экономики» и «вскоре положение в стране стабилизируется». Отечественные врачи оказались мудрее, в январе 2009-го Центр психиатрии имени Сербского обнародовал антикризисные меры и предложил всем, кто чувствует душевный дискомфорт от финансового кризиса, позвонить по «горячей линии» и получить первую психологическую помощь. В кризис можно было не верить и выкрикивать «Чур, не я!», однако уже в начале года специалисты зафиксировали резкое увеличение обращений населения к психиатрам. Картина выглядела так: для большинства из нас, установили социологи, родной кризис оставался в «полной» или в «значительной мере» отголоском мирового финансового кризиса, однако, видимо, переживая за судьбы народов планеты, психотерапевтам мы чаще всего жаловались на депрессию, неврозы и панические атаки.

Желающих свалить вину на российские средства массовой информации, которые в минувшем году, произнося слово «кризис», непременно добавляли «на Западе», сегодня в избытке. Только ведь, если подумать, хорошо информированные сограждане оказались в столь же беспомощном положении, как и далекие от «политики» соотечественники. Зато уже в мае нынешнего года адаптация перешла в аккомодацию: значит, наши глаза приспособились к ясному видению предметов, находящихся на различных расстояниях.

68 процентов сказали, что в их ближайшем окружении появились «кризисные» безработные, 13 - сообщили, что их или кого-то из членов семьи отправляют в вынужденный отпуск, 17 – рассказали о переводах на сокращенную неделю, а 21 процент — о том, что у них в семье уже кого-то сокращают.

Из других примет адаптации – размышления отечественных идеалистов о том, что у взяточников взыграет совесть, и они снизят размеры требуемой мзды. Прагматики саркастически заверили: станут брать еще больше, памятуя «ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний…». И, судя по всему, опять оказались правы – к нашему сожалению. Адаптация – процесс не дискриминационный, по западным подсчетам, в начале 2008-го мы могли гордиться 131 тысячей передовиков капиталистического труда, располагающих минимум миллионом долларов, по итогам года их оказалось всего 97 тысяч.

Но перестанем носить траур по «Черкзиону», рынки в России работают куда успешнее и прибыльнее фабрик и заводов. Если кризис, как нам сообщили, уже в прошлом, то жизнь вернется в свою накатанную колею. Цены на нефть примутся расти – и нам, как раньше, ничего не нужно будет делать для пополнения государственной казны, заодно увеличится число отечественных миллионеров. Резко скакнут назад, вверх, на радость всем – кроме покупателей – цены на «квадраты». Строительные компании и продавцы квартир мгновенно забудут слова премьер-министра Владимира Путина, сказанные им в августе: жилье экономкласса не должно стоить выше 30 тысяч рублей за квадратный метр. Руководители компаний смогут опять выплачивать огромные «бонусы» себе, любимым – за хорошую работу. Потому что в период кризиса власть указала на всю неэтичность этого вида вознаграждения после получения финансовой помощи государства. Цены на бензин уже растут, что, при желании, можно считать «барометром благосостояния общества».

Каждый из нас, входящих в те самые 58 процентов, готов сегодня рассказать о своих способах адаптации к кризису. Вынужденной, не добровольной.

Сегодня понять, что «все уже позади и начался экономический подъем» мешают только статистические данные.

Из Минэкономразвития сейчас сообщают, что в июле падение ВВП составило 9,3 процента, в январе-июле – 10,2 процента по сравнению с соответствующим периодом прошлого года, продолжается спад строительства и потребительского спроса. Однако в прошлом месяце продолжилось оживление промышленного производства – спад по отношению к июлю прошлого года снизился до 10,8 процента. Плюс к этому «обозначился тренд восстановления промышленного производства и грузооборота транспорта, приостановился спад инвестиций в основной капитал». Если у кого-то возникают сложности с усвоением вышеперечисленного, достаточно осознать: жизнь налаживается. И начинать радоваться - как минимум, следующие двадцать лет.

Потому что уже сегодня можно предсказать начало нового кризиса – по сравнению с которым нынешний покажется эпохой всеобщего благоденствия. По прогнозам известных немецких экспертов, это произойдет через 20 лет, именно тогда иссякнут нефтяные запасы. Когда с новостью ознакомились отечественные специалисты, то отвергли ее как злостную клевету: Россия, объявили они, обеспечена нефтью как минимум на три десятка лет.