Газовый капкан

Положение Белоруссии и Украины, как стран-транзитёров, через территорию которых Россия вынуждена поставлять газ в Европу, долгое время приводило к перманентно тлеющим энергетическим конфликтам. Белоруссия и Украина старались извлечь максимум выгоды из своего положения, снизив цену на импортируемый российский газ, а «Газпром», стремясь получать максимальную прибыль, пытался активно противостоять таким действиям.

Как правило, особенно серьёзными противоречия становились в конце календарного года с началом очередного зимнего сезона – объёмы потребляемого газа всегда возрастают в этот период и любые сбои в его поставках становятся чрезвычайно чувствительными как для стран-транзитёров, так и для поставщика и потребителей. На Украине имели место случаи несанкционированного отбора газа, а в белорусско-российских отношениях практиковался такой приём, как перекрывание задвижек. В Евросоюзе, стремясь извлечь собственные выгоды из этой ситуации, начали усиленно продвигать концепцию общеевропейской энергетической безопасности, стремясь переложить финансовые риски от российско-украинских и российско-белорусских «газовых войн» на Россию.

Некоторое время Украина и Белоруссия занимали сходную позицию, стараясь повысить плату за транспортировку газа и извлечь для себя иные выгоды. При этом Белоруссия, как ближайший союзник России, имела куда большие выгоды и преференции, нежели Украина.

Проблемы с соседями привели к тому, что в России приступили к реализации альтернативных маршрутов – Северного и Южного потоков, которые должны доставлять газ в обход Белоруссии и Украины по дну Балтийского и Чёрного морей. Северный поток уже заработал, а 7 декабря 2012 года произошла символическая сварка первой трубы Южного потока, который должен заработать в 2015 году. Если Северный поток ориентирован в большей мере на Германию и соседние с ней государства, то Южный поток призван обеспечить поставки газа в Южную и Центральную Европу.

Между тем уже с конца 2011 года в подходах двух стран-транзиётров проявилось резкое различие.

Если Украина продолжала упорствовать, рассчитывая на достаточно эфемерную поддержку Евросоюза, то Белоруссия, столкнувшись с острым экономическим кризисом и политическим давлением со стороны объединённой Европы, пошла на решительное сближение с Россией и её национальным газовым монополистом «Газпромом».

25 ноября 2011 года Госкомитет по имуществу республики Беларусь подписал соглашение о продаже «Газпрому» второй половины «Белтрансгаза», а также контракты на поставку газа в Белоруссию и его транспортировку по белорусской территории в 2012-2014 годах. Помимо поступления 2,5 миллиардов долларов в бюджет Белоруссия получила и другие ощутимые выгоды. Заработная плата в газовой отрасли Белоруссии сразу же выросла в три раза, что остановило отток высококвалифицированных специалистов из Белоруссии в Россию. 22 ноября 2012 года между «Газпромом» и Белоруссией были заключены новые, практически прорывные соглашения – Газпром предполагает вложить 2 миллиарда долларов в модернизацию белорусской газотраснспортной системы и повысить прокачку газа через Белоруссию на 30% (с 45 миллиардов кубометров в год до 60 миллиардов кубометров). Помимо этого предполагается ещё ряд серьёзных модернизационных инвестиций «Газпрома» в белорусскую экономику и инфраструктуру Минска – автомобильные развязки, реконструкцию автовокзала «Московский» и строительство газпромовского небоскрёба.

Казалось бы, всё здесь ясно – к обоюдной выгоде достигнута высокая степень кооперация и взаимодействия крупной российской компании и Белоруссии, однако, несмотря на очевидные стратегические и тактические выгоды, в среде прежде всего белорусской оппозиции превалируют негативные оценки данной сделки. Оппозиция откровенно обвиняет белорусскую власть в торговле едва ли не суверенитетом страны, делая особый упор на то, что Белоруссия теперь не сможет контролировать транзит газа, а значит, будет представлять куда меньший интерес для Евросоюза и теперь попадает в сильную зависимость от Российской Федерации, что делает трудно реализуемой перспективу движения Белоруссии в сторону Европы и интеграцию в европейские структуры и НАТО.

Присутствует и другое, широко сейчас представленное мнение на Украине, в странах Евросоюза, да и в самой России о том, что данные шаги по сближению белорусского руководства с «Газпромом» направлены, прежде всего, на усиление давления на Украину с целью захвата «Газпромом» её газотранспортной системы по белорусскому сценарию. Вот что заявил по этому поводу агентству Regnum белорусский экономист Леонид Злотников, комментируя итоги встречи 22 ноября 2012 года А. Лукашенко и А. Миллера: «У Украины имеются незадействованные мощности по прокачке российского газа в то время, когда Газпром увеличивает прокачку газа через Белоруссию и строит обходные газопроводы. Думаю, такая ситуация не должна нравиться украинскому руководству, и поэтому возможны споры с Украиной... Судя по опубликованным оценкам, политика «Газпрома» в отношении Белоруссии расценивается как давление на Украину: мол, благодаря хорошим отношениям с Белоруссией у неё цена на газ ниже, а вот вступите в ЕЭП - и у вас будет хорошо. В это же время официальный Киев подтверждает курс на интеграцию не с ЕЭП России, Белоруссии и Казахстана, а добивается создания зоны свободной торговли с ЕС».

Затруднять себя рассуждениями, чем, собственно говоря, плох путь вхождения Украины в ЕЭП и решение ею газового вопроса по примеру Белоруссии, Л. Злотников счёл излишним.

Досталось и будущему небоскрёбу Газпрома, который будет возведён вблизи архитектурной доминанты - Национальной библиотеки Белоруссии (пока самого высокого здания в Минске в этом районе, построенного в форме огромного алмаза). Л. Злотников высказал идею, которую тут же подхватили почти все оппозиционные издания – дескать, история в Санкт-Петербурге показала, что на такое строительство люди реагируют неоднозначно, а белорусы воспримут такой небоскрёб, который превысит по высоте библиотеку, негативно: «Если «Газпром» построит рядом с минской Нацбиблиотекой свою высотку - это будет расценено как символ России. Возможны протесты общественности - кое-кому такое соседство символов может не понравиться». Фактически объявлено о том, что под предлогом защиты архитектурного облика оппозиция намерена проводить антироссийские и антигазпромовские акции.

Со схожими оценками выступил и белорусский экономист Александр Синкевич, заявивший о том, что в отношении Белоруссии «Газпром» использует «политику пряника», а в отношении Украины – «политику кнута». Признавая серьёзные дивиденды, которые Белоруссия получила от очередного соглашения с Газпромом, А. Синкевич тут же начинает пугать уже и белорусов: «…российские бизнес-структуры сосредотачивают в свои руках «потенциальные кнуты» в виде стратегических объектов - таких, как газохранилища и региональная сеть газопроводов, крупные инфраструктурые проекты, а также объекты химической и энергетической отраслей. Эти рычаги могут быть использованы при необходимости как для оказания политического давления, так и для разрешения экономических противоречий, в частности для ускорения процессов приватизации в Белоруссии». Это уже прямой намёк А. Лукашенко, что тот лишится части рычагов управления над страной.

Модернизация газовых хранилищ Белоруссии (по мнению ряда европейских и украинских аналитиков, а также белорусской оппозиции) – подготовка к решительному противостоянию с Украиной, так как пока подземные хранилища Белоруссии не могут компенсировать необходимые объёмы газа, которые накапливаются под землёй в Украине, а вот после модернизации в Белоруссии ситуация станет принципиально иной и Киев лишится одного из последних своих козырей. И это, по мнению тех же «стратегов», якобы преследует ещё одну цель – не допустить возможного сближения Киева и Минска в вопросах согласованной политики в сфере транзита, да и политического сближения Украины и Белоруссии в целом.

А теперь давайте посмотрим на ситуацию с транзитом газа из России в Евросоюз в целом. Минимальный экспорт «Газпрома» в Евросоюз составляет около 160 миллиардов кубометров газа. Северный поток способен доставлять 55 миллиардов кубометров голубого топлива. Через Белоруссию можно поставить ещё 45 миллиардов кубометров (плюс 22 миллиарда кубометров для нужд самой Белоруссии). Итого – 100 миллиардов кубометров. Не хватает мощностей для как минимум 70 миллиардов кубометров. Украина имеет возможности перекачки 117 миллиардов кубометров и в нынешних условиях без украинской трубы или хотя бы половины её мощности Газпрому просто не обойтись. 

Однако ситуация быстро меняется, и меняется далеко не в пользу Украины.

После введения в строй Южного потока на полную мощность к 2018 году пропускная способность обеих морских труб составит 118 миллиардов кубометров газа в год. Плюс 60 миллиардов кубометров через территорию Белоруссии после модернизации её газотранспортной системы «Газпромом». Это уже 178 миллиардов кубометров в год, что обеспечивает даже некоторый запас мощностей. Буквально в течение пяти лет при таком, пока представляющимся неизбежным сценарии развития событий, значение Украины, как страны-транзитёра, если и не исчезнет вовсе, то будет сведено к минимуму.

Естественно, главной проблемой во всей этой ситуации является не позиция России или «Газпрома» или их «сговор с Белоруссией», а позиция, прежде всего, самой Украины – причём не народа, а именно её руководства, которое подталкивается к таким действиям Евросоюзом и США, стремящимися любой ценой не допустить вхождения Украины в ЕЭП и будущий Евразийский союз. Думаю, что всем игрокам этой геополитической схемы вполне понятно, что вступление Украины, являющейся серьёзной и значимой частью Русского мира, в ЕЭП, Союзное государство России и Белоруссии, Евразийский союз кардинально изменит ситуацию в Восточной Европе, позволит сделать рывок вперёд в своём развитии всем трём государствам и надолго обеспечит геополитическую стабильность в регионе. Но вот этого-то как раз ни Евросоюзу, ни США не нужно.

Из-за такой, если называть вещи своими именами, антинародной политики украинского руководства, и братский украинский народ, и Украина, как государство, уже несут колоссальные потери, которые лишь увеличатся в ближайшей обозримой перспективе.

Вместо 166 долларов за тысячу кубометров газа, которые России платит Белоруссия, Украина вынуждена выкладывать более 400 долларов.

Потери от падающего и грозящего свестись в перспективе к минимуму транзита российского газа через Украину могут достигнуть 3 миллиардов долларов в год. Вместо того, чтобы пойти по пути Белоруссии и начать реальную взаимовыгодную для сторон экономическую интеграции, в том числе и в чувствительной газовой сфере, Украина, понимая, что наступают сложные времена, пытается на 17% процентов увеличить добычу собственного газа. Ускорены украинские проекты по освоению шельфовых месторождений и добыче сланцевого газа. Разрабатываются и проекты поставки газа на Украину немецкой компанией RWE. Их начало подтвердил и украинский премьер Н.Азаров.

К ситуации активно подключилась и Польша, планирующая реализовать проекты по добыче сланцевого газа на своей территории и пытающаяся вовлечь в эти проекты как Украину, так и Белоруссию.

За ситуацией внимательно следят и в США. Именно с подачи Вашингтона и Саудовской Аравии Катар, у которого складываются сложные взаимоотношения с Россией, в последнее время стал проявлять повышенную активность на украинском и белорусском направлениях – как в энергетической сфере, так и в политической и даже военной. Так, в ноябре около 100 белорусских военнослужащих в очередной раз приняли участие в военных учениях на территории Катара. Понятно, что целью этой возни в обмен на эфемерную поддержку Украины и Белоруссии в экономических и политических разногласиях с Россией на самом деле является попытка любой ценой сохранить вокруг России «санитарный кордон» и оказывать давление на Москву с целью сохранения контроля за российскими сырьевыми ресурсами.

Я далёк от мнения о том, что Россия легко решит проблемы с украинским транзитом – все эти большие планы и проекты, которые неизбежно будут наталкиваться на активное противодействие со стороны США, Евросоюза и других мировых игроков (прежде всего Саудовской Аравии), ещё только предстоит реализовать на практике, однако примером для Украины здесь всё же могут служить соглашения, достигнутые между Россией и Белоруссией в вопросах газотранспортной сферы.

Если оставить в стороне потенциальные трудности и риски Газпрома и России, то достаточно очевидно, что при всём при этом достаточно твердолобая политика Украины вполне реально может привести к тому, что её газотранспортная система станет неконкурентоспособной, а то и вовсе мало кому нужной. Тем более, что уже сейчас Белоруссия, подписав последние соглашения с «Газпромом», получит на развитие своей системы те самые 2 миллиарда долларов, в то время как на Украине таких средств просто нет, что означает неизбежное технологическое отставание Украины от Белоруссии в газовой сфере, которое начнёт проявляться в ближайшее время. В любом случае газовая труба и газораспределительная система Белоруссии находятся на её территории и полностью обеспечивают внутренние потребности белорусского государства. Помимо этого динамично развивается высокотехнологичная сфера транспортировки и распределения газа, а тысячи белорусов получают стабильную высокую заработную плату. Наверное, по мнению украинского руководства, Украине и украинскому народу всё это не так уж и необходимо – главное не входить ни в какие интеграционные проекты с Россией и Белоруссией.

Между тем достижение соглашений между Украиной и Россией по белорусскому варианту, на мой взгляд, отвечает и геополитическим, и экономическим интересам трёх славянских государств.

Именно поэтому и Москва, и Минск заинтересованы в равноправных и союзнических отношениях с Украиной, и совместном использовании того сырьевого, технологического и транспортного потенциала, который создавался тремя народами ещё во времена СССР. И чем быстрее это поймут в Киеве, тем больше надежд на то, что Украина всё же не угодит в расставленный ею же по указке извне газовый капкан, из которого впоследствии без серьёзных потерь будет сложно выбраться.