Виталий Сундаков: "Пришлось пожить и в первобытных обществах, и в средневековых"

Президент Фонда русских экспедиций и путешествий Виталий Сундаков по первому образованию педагог - окончил Николаевский пединститут, потом – факультет журналистики МГУ. Совершил немало увлекательнейших путешествий. Некоторые результаты его научно-исследовательских экспедиций - например, в Папуа Новую Гвинею, в Амазонию, Мексику - стали сенсацией для мирового научного сообщества.

- Виталий, что сделало Вас путешественником?

- Путешественником меня в большей степени сделала художественная литература – Фенимор Купер, Джек Лондон, Жюль Верн, Киплинг. Вместе с героями их произведений я скакал по прериям, спасал прекрасных дам, продирался через ледяные торосы, гнал упряжку с собаками, перевоплощался в Маугли… Чтение книг для ребенка – чрезвычайно важная вещь, потому что эта процедура – в отличие от кинематографа, от картинки вообще - развивает воображение. Читатель домысливает, мечтает, фантазирует…

- Вообще-то здесь следовало бы подчеркнуть, что Вы – профессиональный путешественник...

- Действительно, я внес эту профессию в Кадастр мировых профессий. После этого стал профессиональным путешественником № 1 в мире. Не лучшим, не главным, а просто первым по дате регистрации в мировом кадастре.

Один из главных призов для победителей Всероссийских детских географических олимпиад – посещение моего дома, с богатейшей коллекцией реликвий со всего мира. Дети приходят сюда и получают возможность взять в руки волшебную маску, потрогать коготь реликтовой птицы, мачете и каменный топор…

Когда у них появляется шанс все это увидеть, послушать рассказы об удивительных вещах, то мир для них перестает быть абстракцией или картинкой в учебнике, у детей появляется географическое мышление, пространственное мироощущение, сознание их расширяется. Они чувствуют себя уже частью мира.

- Остается только позавидовать этим юным и талантливым. А в Вашем детстве были такие возможности?

- Начнем с того, что с 12 лет я стоял на учете в детской комнате милиции с формулировкой "за несанкционированные родителями систематические путешествия по стране". Но самостоятельно путешествовать я начал с 6 лет. Каким образом? Я выходил на автобусную или трамвайную остановку, старался притулиться к какой-нибудь бабушке (чтобы все думали, что я с ней!), входил в салон, и начиналось мое путешествие. Главной целью было услышать желанное: "конечная остановка". Это были магические слова! Мне казалось, что я добрался до края света… Так я и осваивал маршрут за маршрутом.

А вообще, однажды я наткнулся на газетную заметку, где один из медиков-психологов рассказывал о разных интересных психологических и социальных "заболеваниях", в частности – о драмомании. И в качестве примера приводил меня и мою биографию…

Не знаю, может быть это и болезнь – тяга заглянуть за горизонт. А может быть – это генная наследственность, не только от прямых родителей, бабушек и дедушек, а и от этноса в целом, да плюс – от территории, от культуры.

Все вроде у русского человека есть, но - нет, ему надо все дальше и дальше открывать и осваивать новые территории.

Трудом и усилиями выдающихся русских путешественников (а их в истории - более трехсот) ширились границы Государства Российского, цивилизация собирала себя воедино. Заметьте, путешественник, это человек, шествующий по пути. Цель зависит от согласия головы и сердца. И у каждого из путешественников была своя важная цель.

- Но начиналось все, вероятно, с жажды познания?

- Каждый человек сначала начинает путешествовать для того, чтобы получить впечатления. Но сегодня я всегда говорю: не надо путать туризм с профессиональной деятельностью путешественника. Когда-то, чтобы возникла дискуссия о самом понятии "профессиональный путешественник", я, эпатируя, вбросил в общество такую "гранату": сказал, что я первый профессиональный путешественник. Очень скоро после этого количество "профессиональных путешественников" в России стало превышать все санитарные нормы. И я вынужден был объяснять людям, чем отличается профессиональный путешественник от профессионального туриста.

Главное кредо туриста – это впечатления. Главное кредо исследователя – наблюдения. Чем они отличаются друг от друга? Впечатления – это эмоционально окрашенные наблюдения, а в профессиональной деятельности путешественника не должно быть эмоций: он видел, слышал, предполагает, собирает и отбирает материал (в том числе – архивный) и т.д. И в этом парадокс ситуации: путешественником меня сделало желание получать впечатления (чем острее и ярче – тем лучше), а профессионалом сделало совершенно противоположное устремление – воспринимать спокойно и непредвзято природу, людей, культуры, этносы, миры…

Вскоре после начала моей профессиональной карьеры путешественника обнаружилось, что планета чрезвычайно мала, и ее можно смело положить в карман экспедиционной куртки. Как шутит моя жена: муж, в ответ на вопрос, в каких странах он бывал, отвечает "везде", чтобы не перечислять пять-десять-тридцать стран, где не был.

Как только путешествие стало для меня работой, я все чаще начал вспоминать фразу, сказанную кем-то из древних даосов: "Лучше всех путешествует тот, кто путешествует, не сходя с места". Разложишь карты, поработаешь с навигационными приборами, разыщешь какие-то справочники, каталоги, я могу сутки не спать, представляя, как решу ту или иную задачу, и, совершенно обессиленный под утро я понимаю, что экспедицию свою я уже, считай, совершил. Я нашел ответы на все вопросы. Я уже "увидел" все, что хотел увидеть, не сходя с места. Но все это, конечно, не заменит романтики дороги. Но чем и отличается профессиональный путешественник от туриста так это основательной подготовкой.

- Понятно, что исследовательская функция – одна из ипостасей профессионального путешественника. А какие еще у него ипостаси?

- Путешественник - это своеобразный "луноход", на который разные организации грузят различное оборудование: я должен испытать средства связи, медикаменты, сублимированные продукты, обнаружить и сфотографировать ту или иную фауну или флору… И чем больше у меня базовых навыков и знаний в разных сферах (вулканологии, гляциологии, этнологии, антропологии), тем больше я востребован. Это – одна ипостась.

Другая - у тебя есть собственные творческие проекты. Третья - это обращения к тебе за помощью по поводу организации экспедиций. У меня ведь даже в трудовой книжке значится: профессия – путешественник, должность – руководитель экспедиции.

- Сколько же специальностей и сфер профессионального знания, должно быть, Вами освоено!

- На самом деле все они рождаются на основе базовых знаний, например – этнографии. Время от времени ты становишься то этнополитологом, то этнодиетологом, а то даже… этносексологом.

Лет десять я просто прожил в разных цивилизациях: с хантами, чукчами, эвенками, алеутами, дани, лани и т.д. Прожил, будучи одним из членов этого сообщества: все раскрашены – и я раскрашен, все на охоту – и я на охоту, все на войну – и я на войну. И, поэтому я изнутри понимаю их жизнь - и их космогонию, и культуру, и противоречия, и шкалу их морально-нравственных ценностей.

Сопоставляя знания о разных сообществах, можно выявить общие тенденции, причинно-следственные связи, понять, на каком этапе та или иная цивилизация изменила свое отношение к тем или иным аспектам человеческой жизни. Это очень важно, а оснований к экспертным выводам накопилось немало, ведь мне пришлось пожить и в первобытных обществах, и в средневековых.

- Такой огромный мультикультурный мир окружает нас, накоплено немало важных знаний о нем. Не кажется ли Вам, что в рамках школьной программы дети, подростки до сих пор получают об этом мире весьма скудные и одномерные знания?

- Мне кажется, тут очень многое зависит от учителя. Насколько он сможет увлечь их своим предметом. Например, кто-то в классе собирает марки. Так пусть он принесет их в школу, пусть расскажет о своем хобби! Подобное знакомство порой может развить географическое мышление и пространственное мироощущение детей лучше всяких учебников.

Я очень хочу создать на территории Славянского кремля, который сейчас возвожу в Подмосковье, этакий геокультурный полигон, где будут представлены технологии, инструменты, предметы быта, охоты, военной атрибутики. И там, на наглядном примере, учить детей понимать без чего человечество никогда не сможет обойтись, а какие предметы нынешней цивилизации - необязательны, вторичны. Знаете, житель современной цивилизации настолько оторван от реалий жизни, что порой даже не догадывается об этом. Мы уже не знаем половины растений, не умеем отличить карагач от вяза, золу от пепла, ворона от вороны. Мы совершенно не знаем звезды, мы просто перестали обращать на них внимание! Например, я спрашиваю у своих слушателей на лекциях:

- Вчера или сегодня ярче звезды?

Они отвечают:

- Не знаем.

Между тем во всех религиозных текстах есть приметы. В частности, есть примета апокалипсиса – "погасли звезды". Так вот, апокалипсис – может быть явлением частным. И если ты не знаешь, были ли звезды вчера, позавчера, месяц назад, значит, для тебя они погасли. А это значит, одна из примет апокалипсиса уже реализуется - для конкретного человека.

Вторая примета – "умолкли птицы". И я на лекции говорю слушателям:

- Биологи очень обеспокоены: внутри Бульварного кольца в Москве вот уже месяц не было ни одной птицы.

Слушатели:

-Да Вы что, серьезно?!

Я говорю:

- Нет, я шучу, но раз вы готовы в это поверить, значит - вы не знаете, есть они там, или нет. А это означает лишь одно: для вас птицы умолкли.

И так я иду дальше: вот вам третья примета, вот вам четвертая… В результате – вот вам и полный апокалипсис. Уж куда хуже!

…Те "робинзонады", "Контрольные для Робинзона", которые я провожу для детей на необитаемых островах еще с советских времен, и мои авторские программы - "Артек", "Орленок", "Океан", "Страна приключений" - нацелены на то, чтобы в игровой форме приучать ребенка к настоящим, реальным ценностям мира. Я пытаюсь объяснить детям, что чем в большем количестве вещей из обихода человек нуждается, тем меньше он к жизни приспособлен. Ведь в человеке столько кнопочек и рычажков, о существовании которых мы просто забыли! Когда я сталкиваюсь с возможностями людей, живущих по-иному и не знающих ничего о современной цивилизации, то у меня всякий раз возникает мощнейший взрыв сознания, эмоций, чувств. И каждый раз сверлит один и тот же вопрос "Ну, как же так? Сколько всего мы растеряли!". И при этом мы называем себя венцом эволюции…

- Какие вопросы чаще всего задают Вам люди, которых Вы встречаете в своих путешествиях?

- Человеку путешествующему люди чаще всего задают три самых простых вопроса: Кто ты? Откуда ты? Куда ты? Там, в "колыбельных" цивилизациях, это основные жизненные вопросы, потому что "паруснику, у которого нет цели, ни один ветер не будет попутным".

Вот я и стараюсь детям, с которыми работаю, объяснять, что повышение благосостояния, уровень образования, хороший социальный статус, авторитет – это все ин-стру-мен-та-рий! Но что делать-то ты собрался с этим инструментом? Дрова рубить? Ложку резать? Щи варить? Операцию делать? Строить? К сожалению, очень часто человек не знает, куда он плывет, зачем ему нужен этот инструментарий, что он собирался с его помощью построить…

Язык наш подсказывает нам очень многие ответы, Например, достаток - это достаточность, а не излишества. Излишества – это безумие. И детей хочется вакцинировать от этого безумия, научить отвечать на вопросы: Кем ты хочешь быть? Зачем тебе это нужно? Почему ты об этом мечтаешь?

Беседовал Сергей Котов