Единство народное, а не славянское
Об ориентирах истинных и мнимых
Уж второе десятилетие пошло, а мы все читаем заклинания о "единстве братских славянских народов". Причем, это в равной мере относится как к России, Белоруссии и Украине, так и к известным нам странам Восточной и Южной Европы. Тысячи газетных страниц посвящены этой теме. И, похоже, еще тысячи и тысячи ждут нас впереди, - бумаги много. А единства все нет. Ну, казалось бы, если вы до такой степени едины, так решите, наконец, для себя этот вопрос, - выберите на своих выборах тех, кого нужно, и дело с концом. Однако этого не происходит. Почему? То ли в самом механизме выборов заложен какой-то подвох, то ли с самим единством что-то не так. В любом случае, необходима правда. Окончательная, железная, если хотите.
Скептическое отношение автора к такому, в этом аспекте частному вопросу, как "славянское единство", во многом вызвано отсутствием материалов, ясно и логично (а не на уровне деклараций) доказывающих сам факт наличия подобного исторического феномена.
Попытки вести сближение и даже диалог с Белоруссией и Украиной на почве "славянства" представляются непродуктивными и безграмотными. Это повторение большевистской выдумки о "трех ветвях восточных славян", стремление обойти тот простой факт, что русские, белорусы и украинцы (кроме "западенцев": галичан и т.п.) принадлежат не к трем различным народам, а к одному.
С тем же основанием можно было бы пропагандировать сближение с Минском или Киевом на базе "европейской общности". Относя их к славянам, мы тем самым причисляем их к иностранцам (чехам, полякам, болгарам).
Единственным реальным фундаментом может быть лишь тезис воссоединения разделенного русского народа. Несмотря на все издержки "недипломатичности" такой формулы, она объективно описывает реальность и дает верные эмоциональные и рациональные координаты.
Само же панславистское движение, как известно, окончилось крахом, т.к. ориентация Польши, Чехии, Словении, Хорватии, Македонии, Болгарии и раньше, и теперь ясна и однозначна: "цивилизационно" они движутся на Запад. В несколько меньшей степени это присуще Словакии, Сербии и Черногории. Поэтому для практического взаимодействия имеет смысл выделить из "общеславянского тумана" несколько конкретных партнеров: сербские государства, с которыми у нас в значительной степени совпадают не столько происхождение и цивилизационная принадлежность, сколько конкретные национальные интересы, как краткосрочные, так и среднесрочные.
Если таковых интересов не окажется, не беда. По крайней мере, мы перестанем реагировать на разного рода отвлекающие обстоятельства. И сможем, наконец-то, заняться собственным конструктивным делом, пусть даже в условиях более тяжелых, чем они нам сегодня представляются.
Михаил Коновалов