Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
Старая стена по новой технологии

Старая стена по новой технологии

После падения Берлинской стены оказалось немало желающих вновь ее воздвигнуть
Сергей Михеев
09.11.2009
Старая стена по новой технологии

Двадцать лет назад рухнула Берлинская стена. Это стало точкой отсчета распада восточного блока, одним из ключевых моментов, после которого «рассыпание» советской системы стало нарастать в геометрической прогрессии. Когда М. Горбачев это сделал, стало понятно: он готов сдать и все остальное.

Для нас падение Берлинской стены должно стать уроком того, как руководство нашей страны не смогло грамотно распорядиться имевшимися у него ресурсами. Вот он, главный вывод из события двадцатилетней давности. Сейчас, несмотря на почти детское желание поверить в модные со времен перестройки разговоры о том, что мы живем в некие «принципиально новые времена», которые нельзя мерить старыми мерками, не покидает ощущение того, что история повторяется и в базовых своих интригах и мотивациях сторон, откровенно говоря, не балует нас разнообразием. Невольно вспоминаешь о теории спиралевидного развития исторического процесса, но дело не в теориях, а в практике.

Я не вижу никакого смысла в том, чтобы по прошествии времени искажать и мифологизировать падение Берлинской стены. Даже, скажем, из «меркантильных» соображений.

Этот факт в значительной степени означал поражение советской системы, мы – правопреемники СССР, и, по большому счету, следует говорить о нашем поражении.

Выстраивать же вокруг собственного фиаско дальнейшую систему координат очень неверно. Позиция России во все времена была позицией альтернативного мировоззрения, альтернативного центра влияния, альтернативного способа жизни. Один из его признаков – отказ от умышленных фальсификаций, выдуманных версий, где все поставлено с ног на голову. Попытка поступать иначе в советское время привела к краху, именно поэтому многие вещи не укладываются в голове. Сегодня мы пытаемся совместить советскую идентичность с дореволюционной, все это наше, следует «половинки склеить», в единении залог будущего. Но сделать этого мы не можем: в советское время между этими периодами был вбит огромный клин, они постоянно противопоставлялись, таким образом, была прервана связь времен. Это и стало одной из причин распада Советского Союза, так что не следует нам в будущем искажать исторические события. Как было – так оно и было.

В советское время вокруг всего, связанного с 1917-м, была выстроена огромная система идеологии и пропаганды. Что касается Берлинской стены – да, факт этот в истории зафиксирован, но, что касается России, скорее, подобные модели пытались выстроить вокруг событий августа 1991-го, вокруг путча. Хотя, замечу, в итоге тоже не очень-то и получилось. А вот падение Берлинской стены происходило за пределами Советского Союза, поэтому, например, российская молодежь не воспринимает происходившее как часть нашей истории.

Российская цивилизация - одна из немногих в истории, если не единственная, несколько раз в ходе своего существования пыталась искренне поверить в мечту о том, что «сказку можно сделать былью», что времена действительно могут измениться настолько, что «старые мерки» и в самом деле можно будет выбросить на свалку истории. Иногда нам даже удавалось заражать этой верой и других. Пожалуй, свойство иметь такую веру является одним из особых свойств той самой, «загадочной русской души». Хорошо это или плохо – можно спорить. Лично я бы сказал, что иметь веру это не просто хорошо, а жизненно важно. Вопрос лишь в том, во что именно верить и кому доверять.

Последний такой казус случился с нами совсем недавно – на рубеже 80-х и 90-х годов прошлого столетия. Можно долго обсуждать детали, анализировать позиции, ошибки, конъюнктуру или валить все на заговор - в определенной мере все это будет верно. Но, на мой взгляд, главной движущей силой перемен стал тот факт, что в нашем обществе в поистине массовом масштабе, распространилась по большей степени искренняя вера в то, что наша жизнь, да и весь мир могут радикально измениться к лучшему, стоит лишь нам проявить добрую волю, отречься от прошлого и сделать шаг навстречу нашим соперникам. Нравится это или нет, но так действительно было, не надо себя обманывать и говорить, что нас всех ввели в заблуждение. Ввели, потому что мы были внутренне готовы к этому. Так или иначе, но на каком-то этапе в это поверило большинство. Причем, поверило некритично, во многом иррационально, местами почти слепо. Да что говорить – некоторые и до сих пор верят. И, кто знает, может быть, мир действительно смог бы родиться заново, если бы так же искренне в это поверили и наши визави, на которых мы уже почти готовы были молиться. С точки зрения западных интересов, именно поддержание в России некритичной веры в Запад и его идеалы, и являлось бы главным средством обеспечения лояльности России.

Запад - а именно о нем идет речь, как об основном нашем контрагенте разваливающейся биполярной системы мира - не использовал поистине уникальный исторический шанс сделать Россию, своего почти вечного противника, своим действительно искренним союзником. Запад, судя по фактам, практически сразу после распада СССР решил, что дело уже сделано и пора завязывать с сантиментами. В нем уже бушевал мелкий лавочник, а нетерпеливая логика тщеславного победителя, получившего нечаянную и не очень заслуженную победу, толкала к тому, чтобы поскорее прибрать к рукам все, что плохо лежит, пока побежденный не очнулся от наркоза и не понял, что с ним произошло на самом деле.

Для построения действительно качественно нового миропорядка не хватило ни сердца, ни веры, ни даже просто ума. Пусть это звучит несколько наивно, но Западу не хватило для этого масштаба души.

А ведь он мог на долгие времена не только избавить себя от потенциальной угрозы и неприятностей на этом направлении, но и добиться поддержки со стороны России в реализации своей политики на других направлениях. Для этого всего лишь надо было отнестись к России, как к действительно равноправному партнеру. Проще говоря, надо было, чтобы Запад сам поверил в свои заверения о том, что он заинтересован в «новой, свободной, сильной и процветающей России» и его слова не расходились бы так явно с реальными делами.

Между прочим, это со всей очевидностью показало и то, что сам Запад давно не верит - если он когда-либо верил - в те идеалы, которые столь усиленно пропагандирует. По крайней мере, он явно не верит, что с позиций этих идеалов можно всерьез строить дела с разного рода «варварами». А при такой мировоззренческой позиции совершенно неизбежным стало повторение логики предыдущих исторических периодов – Россия это потенциальный враг, которого надо теснить всеми доступными средствами и от которого следует по возможности отгородиться разного рода буферами и кордонами. К этому, в конце концов, толкает и подспудное осознание Западом того, что полученные трофеи добыты не совсем справедливым образом и достались немного не по праву. Впрочем, это еще более обостряет порочные желания и стремление ни за что не расставаться с вожделенной добычей.

Есть у такой позиции и немало нюансов на более нижних уровнях. К примеру, если Россия не враг, а даже наоборот, тогда зачем Европе американцы? Неприятный тезис для многих за океаном.

Так, глядишь, и вся атлантическая солидарность, столь долго конструировавшаяся, может быть поставлена под вопрос. Или взять те же страны бывшего восточного блока и постсоветские государства. Если из России не исходит угрозы для демократии, тогда и экспансию западных структур – Североатлантического блока, Евросоюза и других, помельче - туда обосновать труднее. Это с одной стороны. А с другой – в этом случае и самим восточноевропейским элитам придется нелегко. Что продавать Западу, если не свою буферную роль в отношении России, как завоевать его виртуальное расположение и вполне реальную помощь? Да и для внутреннего потребления – как обосновать якобы совершенно безальтернативную ориентацию «новых демократий» именно на Запад?

В общем, сторонников того, чтобы огородить Россию новой стеной - занавесом, санитарным кордоном - оказалось немало. И не надо быть большим экспертом, для того, чтобы заметить явные признаки возведения этой стены. Причем, самое характерное, что эта «ударная стройка» началась сразу же после падения Союза, невзирая на то, что новые власти новой России изо всех сил демонстрировали свою лояльность «большому брату» и приверженность его взглядам, как внутри самой России, так и за ее пределами. Но «Большой брат» смотрел на это, как смотрят на судороги подопытной обезьянки. Ее, конечно, малость, жалко, но участь ее предрешена. Это уже гораздо позже, почти через десять лет, непрекращающееся строительство нового занавеса стали мотивировать «авторитарным Путиным» и «имперскими замашками России». Краеугольным камнем, главным концептуальным элементом новой стены стал непреложный принцип: основной критерий демократичности, а, значит, признания Западом той или иной власти в этом регионе мира есть ее антироссийская направленность. Человек, партия или государство, высказывающие симпатии к России, признающие, что в нашем общем прошлом было хоть что-то достойное положительной оценки, считающие, что тесная кооперация с Россией способна приносить пользу, не может быть демократом по определению. Причем, очень быстро такой взгляд на вещи распространился не только на настоящее и недавнее коммунистическое прошлое, но и на всю историю России, от первого упоминания о ней, а заодно - и на обозримое будущее.

Короче, мало ненавидеть «старую» Россию, надо просто ненавидеть Россию и русских, как исторический феномен. Пусть это никто не заявлял с трибуны ООН, но по факту это именно так.

Поэтому не стоит удивляться, что первым эшелоном новой стены стали бывшие «страны народной демократии», где предпочтение отдавалось наиболее антироссийски настроенным силам.

Второй ряд стены, точнее, ее передовой рубеж, начал спешно сооружаться из бывших советских республик. Благо многие из них быстро поняли все преимущества такого позиционирования. В передовиках оказались прибалты и Украина. Для их поддержки на свет вытащили самые замшелые геополитические концепции прошлых веков, типа балтийско-черноморского союза или коалиции потомков шведских королей («за Полтаву еще не поквитались»), Речи Посполитой, Великой Румынии и Османской империи. Это тоже очень характерная деталь к слову о разговорах про «принципиально новые времена». Но теперь, естественно, все это исключительно ради торжества демократии. Не стоит думать, что все ограничилось лишь европейским направлением. Южный Кавказ, Центральная Азии, Дальний Восток – здесь признаки воспроизведения старых подходов на новом технологическом уровне также налицо.

Есть, впрочем, и принципиальное отличие. Все-таки, живем в XXI веке. Новая стена гораздо более высокотехнологична, выглядит не так мрачно и имеет «двери» - к примеру, для оттока капиталов из России или обеспечения утечки мозгов.

Или в обратном направлении – для оказания информационного воздействия на Россию. Нерушима она лишь в одном, но главном моменте – она призвана жестко, безальтернативно и однозначно ограничить Россию в ее внешнем развитии и влиянии теми рамками, которые установились в результате распада СССР. Идет ли речь о политике, экономике или гуманитарной сфере, она должна навечно отсечь Россию от этого пространства. А перспективная функция стены, как саморазвивающейся системы, - подготовить возможности для ее дальнейшего продвижения вперед. Причем, технологии эти потихоньку берут на вооружение и не только те, кого мы традиционно причисляем к союзникам Запада. А почему бы и не взять – пока дают и раз уж это работает?

У Запада уже вполне сложился явный комплекс ревности в отношении любых, более или менее удачных - или хотя бы потенциально возможных - альтернативных моделей организации жизни. От постулата по поводу того, что западная модель демократии это венец истории, пока никто еще на Западе не отказывался, несмотря ни на какие «перезагрузки». Оно и понятно – это ведь подрывает основы всей современной западной политической философии и целеполагания.

Лично я отнюдь не пессимист и не склонен к тому, чтобы вгонять в пессимизм других. Закончить хочется тем, с чего начал – надо тщательнее выбирать предмет веры.

Наши предки верили в Бога и в Россию. По нынешним временам – откровенные, просто «пробитые лохи». Но им - странным образом… - удалось создать великую страну. Мы же настолько непростые и «продвинутые», что крутимся, как на шарнирах – и продолжаем терять, поднося новые кирпичи к той стене, которую строят вокруг нас. Порой забывая простую истину: «Противник силен настолько, насколько вы позволяете ему быть сильным».

Сергей Михеев – вице-президент Центра политических технологий

Специально для Столетия


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..