Суета вокруг храма

Как известно, в 2010 году в России был принят федеральный закон №327-ФЗ от 3.12.2010 «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». В соответствии с ним Санкт-Петербургская епархия и обратилась недавно к властям города с просьбой о передаче церкви крупнейшего культового здания города – Исаакиевского собора.

Пресс-секретарь губернатора города Георгия Полтавченко Андрей Кибитов подтвердил, что власти получили обращение епархии о передаче ей здания Исаакиевского собора, однако пока никаких решений не принимали, так как этот вопрос требует внимательного и всестороннего изучения.

Как его строили

Исаакиевский собор начинали строить на том месте, где он сегодня стоит, четыре раза и строили очень долго – 40 лет. В 1712 году по приказу Петра на берегу Невы соорудили сначала деревянную Исаакиевскую церковь. Царь родился 30 мая, в день святого Исаака Далматского, и потому церковь, в которой он обвенчался с Екатериной, нарекли именно таким именем. Строить начали, как и все при Петре, бодро, но грунт внезапно осел и постройку разобрали. В 1768 году Екатерина II велела начать постройку очередного Исаакиевского собора по проекту Антонио Ринальди. Достроить успели лишь до половины, но тут Екатерина умерла.

В последний раз Исаакий начали строить в царствование Александра I. Конкурс выиграл молодой скульптор Огюст Монферран. В результате в центре Петербурга вырос великолепный храм.

Высота собора – 101,5 м, наряду с Петропавловским собором и Адмиралтейством он - важнейшая градостроительная доминанта города.

Монументальное здание оформлено четырьмя 8-колонными портиками, окруженными 112 монолитными колоннами из карельского гранита. Изготовленные из бронзы двери больших входов по своей величине не имели аналогов в Европе. На украшение металлического купола, одного из крупнейших в мире, пошло около 100 килограммов червонного золота. Внутренние помещения храма отделаны с необыкновенной роскошью разноцветным мрамором, лазуритом, малахитом, золоченой бронзой и мозаикой. В украшении собора участвовали виднейшие русские художники Брюллов, Бруни, Шебуев и другие.

До революции Исаакиевский собор ломился от сокровищ. Вся церковная утварь была изготовлена исключительно из золота и серебра в лучших ювелирных мастерских Европы. Но в 1922 году большевики его ограбили. Изъяли «более 43 килограммов золота, две тонны 220 килограммов серебра, 796 драгоценных камней».

В советские времена Исаакий пытались использовать для антирелигиозной пропаганды. Для этого в 1931 году в нем повесили маятник Фуко, наглядно иллюстрирующий вращение Земли. Советские газеты почему-то назвали этот эксперимент «триумфом науки над религией». Хотя, как известно, первый опыт Фуко был выполнен с благословения Папы Римского как раз для того, чтобы доказать могущество Бога.

Здравый смысл

Осторожная позиция городских властей в деле передачи собора Церкви понятна: такие вопросы и в самом деле надо, конечно, решать взвешенно и продуманно. Хотя, казалось, если в стране есть закон, то его надо исполнять и вообще здравый смысл подсказывает: а кому еще же должны принадлежать церкви, которые были построены для того, чтобы в них молиться? В свое время они были отобраны большевиками, и историческая справедливость требует, что захваченное было возвращено законному владельцу, а еще точнее – верующим.

Однако не успело сообщение о такой просьбе РПЦ появиться на лентах агентствах, как на него началась яростная атака. Возглавила его группа либеральных политиков во главе с депутатом Законодательного собрания Петербурга от партии «Яблоко» Максимом Резником, подписавшим в свое время обращение оппозиции «Путин должен уйти».

Резник обратился к губернатору Петербурга Георгию Полтавченко с требованием отложить решение по поводу передачи Исаакиевского собора и провести по этому вопросу в городе референдум.

Одновременно в либеральных СМИ развернулась яростная кампания протестов против этого требования Церкви. В интернете начался сбор подписей за то, чтобы не допустить передачи храма. "Передача музеев-памятников, визитных карточек Санкт-Петербурга в ведение РПЦ приведет к ограничению посещения их обычными туристами. Существуют небезосновательные опасения, что усилий РПЦ будет недостаточно для проведения масштабных реставраций уникальных объектов культурного наследия, просто поддержания их в надлежащем состоянии. Будет полностью ликвидирована образовательная и просветительская составляющая (вряд ли РПЦ будет проводить экскурсии, организовывать разнообразные выставки и концерты классической музыки)", - говорится в тексте петиции. Такие же опасения высказал и нынешний директор ГУП «Исаакиевский собор» Николай Буров.

Однако эти опасения выглядят, по меньшей мере, странно. Ведь именно сейчас доступ в собор, в том числе и для верующих, ограничен. Для того, чтобы попасть внутрь, надо купить входной билет. Вы представляете? В церковь в Петербурге сегодня пускают за деньги! Верующим вообще дают возможность зайти только в те часы, когда идут службы, да и то – с заднего входа. А как только служба закончилась, охранник ультимативно предупреждает прихожан: «На выход!».

Между тем в мире есть множество примеров, свидетельствующих о том, что принадлежность храмов Церкви нисколько не мешает туристам и каждому, кто пожелает, их посещать. Взять, хотя бы собор Святого Петра в Ватикане. Он принадлежит католический церкви, но вход в него свободный, никто плату за вход, как в Петербурге в Исаакиевском соборе, не берет. А зарабатывает Ватикан на сувенирах, которые продаются в магазинчиках по соседству.

Другой аргумент противников передачи – мол, Церковь не сможет обеспечить сохранность и реставрацию сокровищ искусства, которые находятся внутри храмов. А почему, спрашивается? Разве нельзя сохранить всю ту систему, что сейчас это делает, но перевести ее под эгиду Церкви? Разве в этом деле РПЦ не может сотрудничать с государством?

Неожиданно против передачи собора выступил министр культуры Владимир Мединский. В интервью «Российской газете» он сказал: «Мы считаем, что все нужно оставить как есть. С точки зрения министерства культуры сегодняшний статус Исаакиевского собора оптимальный».

Почему же министр сделал вдруг сегодня такое заявление? Прислушался к «мнению общественности»? Но ведь речь-то снова идет вовсе не о мнении большинства! А о маневрах тех, кто теряет прежнюю «кормушку», а также небольшой, но активной кучке либералов, для которых РПЦ и православие, как красная тряпка для быка. И, вообще, как быть тогда с законом о возвращении храмов? Для чего его вообще принимали?

Иными словами: острые споры вокруг возвращения храмов РПЦ свидетельствуют, что дело тут вовсе не в заботе о сохранности культурных сокровищ. Кое-кто у нас серьезно опасается роста авторитета и влияния русской православной Церкви.

А точнее, возвращения России к ее национальным истокам, обретения ею прежней самобытности. Разве это не идет вразрез с тем курсом на возрождение России, который провозгласил сейчас наш президент?

Мнение деятелей культуры

Напомним, что в те дни, когда обсуждался вопрос о принятии закона о возврате храмов, большая группа видных деятелей культуры России направила письмо Владимиру Путину, в котором выразила убеждение, что «обретение Церковью некогда утраченных ею храмов и святынь, в числе которых бесценные шедевры, созданные древними мастерами, является не только актом восстановления исторической справедливости, но возвращением к первоначальному замыслу их создателей». «Храмы и обители, - говорилось в письме, - воздвигались великими зодчими прошлого как места, где должны совершаться богослужения и возноситься молитвы. Иконы и фрески, в том числе принадлежащие кисти выдающихся иконописцев Руси, созданы для живого и непосредственного соприкосновения верующих с событиями священной истории и утверждения их в православной вере. Для созидания и украшения храма как дома Божия наши предки зачастую жертвовали последним имуществом, надеясь на молитвенное поминовение в последующих поколениях. Чаяния всех этих людей заключались отнюдь не в том, чтобы церковные здания впоследствии стали безликими и формальными "очагами культуры", а намоленные иконы пылились на полках музейных хранилищ или служили предметом праздного любопытства. Поступать вопреки их воле - значит предавать память наших прадедов».

«Мы верим, - отметили они, - что для сотрудников музеев настало время отказаться от устаревших воззрений и страхов… Сегодня, по нашему глубокому убеждению, настало время совместными усилиями Церкви и музеев делать общее и очень значимое дело по сохранению и приумножению национального культурного достояния. Убеждены, что этот союз послужит достойному будущему нашего Отечества».