Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
Иван Белов: «С чего начинается будущее»

Иван Белов: «С чего начинается будущее»

Беседа с учителем истории о новаторских методиках школьного обучения и воспитания
10.09.2008
Иван Белов: «С чего начинается будущее»

Это событие потрясло Россию и всколыхнуло Запад. 29 февраля – 1 марта 2000 года в Аргунском ущелье, в Чечне, 90 бойцов 6-й роты 76-й воздушно-десантной дивизии в течение двух суток сдерживали атаку крупного отряда боевиков. Десантники отказались сдаться и приняли неравный бой. В живых осталось несколько человек. Учитель истории 744-й московской школы И.С. Белов (на фото слева) вместе со своими учениками уже несколько раз побывал в Пскове, на родине многих из погибших в том бою десантников.

Эти поездки состоялись в рамках проекта-исследования «27 против 1» (по приблизительным подсчетам, на каждого десантника приходилось около 27 противников).  

- Иван Сергеевич, как возникла идея поездок в Псков?  

- Благодаря коллегам и наставникам - это профессор Московского института открытого образования Сергей Петрович Пимчев и Андрей Дмитриевич Нестеров. Они побывали в Пскове на экскурсии, где им на память подарили книгу «Шаг в бессмертие» о подвиге псковской роты. Потрясающие мы узнали факты… Прочитав эту книгу, мы решили познакомить с ней ребят, съездить на место, связанное с этими событиями. 

Когда мы готовили первую поездку в Псков, обратились в военные инстанции, но, честно говоря, не нашли активного отклика. Поэтому на свой страх и риск организовали однодневную поездку 1 марта 2006 года. Последний раз мы ездили в этом году 21 февраля – это день гибели взвода спецназа, тоже из Пскова. Тяжелым выдался 2000 год для псковичей – в тот момент, когда в воинском храме Александра Невского отпевали спецназовцев, пришло сообщение, что в Аргунском ущелье погибла почти целая рота...  

Изначально задача состояла в приобщении ребят к событиям современной истории нашего государства. Для многих ребят это задание, эта поездка были шоком – они не слышали о подвиге 6 роты, ведь в 2000 году этим ребятам было всего 8-9 лет. И в 9-м классе, и в 11-м по плану мы должны изучать новейшую историю России, но фактически большинство педагогов доходят с учениками до перестройки.  

- Дальше уже ходить скользко, да и нет сформировавшегося подхода... А каков состав групп: это только мальчики? И сколько человек в группе?  

- Костяк - из ребят. Большую группу не имеет смысла брать – возникают организационные сложности. Обычно со мной едут трое-четверо школьников. Только в одной поездке, когда и девчонок было много, получилось десять человек. Оптимально для такой поездки – на одного взрослого четверо подростков.  

- По какому принципу вы отбираете ребят в группу: это наиболее близкие по духу ученики или самые «трудные»?  

- Критерии отбора довольно сложны: есть психологические, эмоциональные параметры. И на первом этапе активно задействована интуиция. А потом ребята сами начинают раскрываться. Да, в основном, это «непростые» дети. Должен сказать, что ученики из сложных семей, которые не очень хорошо учатся, часто бывают яркими и сильными личностями. Я стараюсь «зацепить» таких ребят.  

- В наших школах не первый десяток лет не хватает учителей-мужчин, которые показывали бы просто своим примером, своим присутствием в школе, какие-то модели поведения для мальчиков. Их всю жизнь воспитывают женщины, зачастую в неполных семьях, и потом им часто не хватает важных качеств в жизни. Помогают ли такие программы преодолеть эту беду?  

- Бесспорно. Само наличие мужчины в школе и в семье – это колоссальный фактор. Самое важное в деятельности мужчины везде, во всех областях – это его пример, поскольку дети на него обращают внимание и ему подражают. Мало того, меня самого очень сильно дети в школе и в таких поездках воспитывают и воспитывали. Приоткрываются такие области межличностных отношений, о которых раньше и не подозревал.  

В нашей школе мужчин трое. Конечно, мы, мужчины, далеки от идеала. Я сам столько ошибаюсь. Поэтому важно постоянно совершенствоваться.  

Вы правильно заметили, очень много сейчас неполных семей. В том 8-м классе, который я задействовал для последней поездки, из 32 подростков – только 9 живут в полных семьях.  

- У самих десантников вы были? Не воспринимали ли они вас как праздношатающихся?  

- Статус 76-й десантной дивизии настолько высок, что их посещают даже президент России и члены правительства. К нам в дивизии отнеслись довольно настороженно, и это можно понять. А вот в спецназе нас принимали совсем по-домашнему, очень душевно.  

- А самим ребятам - что было интересно? Или, может быть, кого-то отталкивает эта трагедия: жертвы, смерть…  

- Помимо того, что мы изучаем со школьниками такое непростое и важное событие, необычен сам формат нашей поездки. План ее разработан по часам. Начиная с того момента, как мы вступили на псковскую землю с поезда, ребята приобретают самостоятельность. Я только контролирую и отвечаю за безопасность. То есть, мы вышли, и я сразу даю задание: нам нужно попасть на улицу такую-то к такому-то времени. Вперед. И они в поисках… Для начала ищут карту города на вокзале, потом автобусную остановку и так далее. Для них эти три дня в незнакомом городе – как несколько лет. Приезжаем на место – новое задание: на ужин готовить то-то и то-то. Вперед. Сами найдите продукты, купите, сами приготовьте. Первый раз они готовили. Каша, конечно, убежала, молоко подгорело, но ничего. Они ели и радовались, что приготовили это сами.  

Потом начались выезды по делам, по работе. Тут то же самое: улица такая-то, дом такой-то – пожалуйста, у нас полчаса времени, должны добраться..  

Детям пора повзрослеть. Слишком много у нас примеров того, что уже будучи студентами, ребята (у меня конкретные примеры перед глазами), боятся выходить на улицу. Они живут в настолько виртуальном мире… Они - в 18-20 лет - боятся переходить дорогу, выходить из подъезда. Сколько у нас 30-летних подростков. Это беда всех крупных городов, беда современной цивилизации.  

Что касается отношения ребят к подвигу десантников, то в процессе подготовки и самой поездки оно меняется. Сначала ученики собирают информацию в прессе и Интернете. Но после встречи с десантниками, с псковичами, с участниками событий они резко меняют и свое мнение, и свое отношение.  

В псковском обществе «Патриот» нам несколько часов показывали фильмы и документальные съемки, касающиеся боевых действий спецназа, о жизни и быте войск. Ребята чуть ли не с открытым ртом смотрели!  

Или, например, последнее, что мы смотрели - конференция и конкурс детских видеоклипов о борьбе с наркотиками. Дети снимали так, что я, попав из Москвы в Псков, попросил их записать мне эти материалы и показывал потом у себя в школе.  

Для большинства ребят поездка в Псков – первая поездка в жизни. Они практически впервые видят свою страну... Вот в последний раз они приехали, как настоящие «москвичи»: с длинными волосами, в штанах соответствующих, с большими сережками в ушах. Ребята, так сказать, нестандартного вида и образа мыслей. Можно было ожидать, что к ним отнесутся настороженно. Но везде - и в военно-патриотических организациях, и в семьях погибших - с ними общались с очень большой душевной теплотой, как с собственными детьми. Они испытали настоящий, хотя и приятный шок.  

- То есть там сохранилось душевное отношение, которого уже не встретишь в Москве?  

- Их поразило то, что, несмотря на очень низкий материальный уровень жизни, люди остаются намного лучше, чем жители Москвы. Ребята были потрясены - многим педагогам не на что купить собственным детям одежду и обувь, а они все равно работают и тратят все свои силы на чужих детей.  

Вернувшись домой, мои ученики сразу своим родителям стали рассказывать о том, что видели, и родители мне звонят: «Вот вы знаете, нам сын рассказал, что у одной учительницы не на что купить ботинки ребенку – давайте мы ей пошлем». Ну и так далее, есть еще примеры. Ребята сами меня просили о том, чтобы организовать какой-то сбор средств или вещей, чтобы псковским детям послать. Вот мы нашли спонсора, купили ноутбук, и в Псков, в общество «Патриот», отправили. Они, конечно, очень благодарны и для них это тоже шок. Какие-то неизвестные ребята, которые три раза у них были, взяли и подарили им что-то…  

- А какое у ваших учеников отношение к армии? Вряд ли кто-то из них рвется служить…  

- У тех ребят, с которыми я начинал три года назад, такого панического отношения уже нет.  

- То есть ребята мужают, становятся серьезнее?  

- Да, они инициируются во взрослую мужскую жизнь. А с девочками у нас в поездке даже до слез доходило, в частности после посещения Дня памяти погибших. Нас тогда после концерта пригласили поучаствовать в застолье с семьями, командирами погибших. Близкие люди, родственники погибших солдат рассказали много нового, интересного и даже страшного для наших подростков...  

- Вернувшись из поездки, участники рассказывают о своих впечатлениях одноклассникам?  

- Педагогический эффект колоссальный! Дети после возвращения, да и я тоже, конечно, неделю болеют этим, этой поездкой, впечатлениями. Видно, что смотрят они на все немножко другими глазами, немножко по-другому себя ведут. Иначе относятся к патриотической тематике в изучении истории. И к женщинам, к девочкам относятся по-другому. И я надеюсь - хоть частично изменили отношения к своим мамам и бабушкам.  

Ребята как бы «приподняты» над всеми остальными, они уже побывали где-то, их взяли с собой. Кроме того, конечно же, они готовят отчеты, пишут эссе в свободной форме.  

- Как вы считаете, почему сейчас для того, чтобы детям и подросткам привить ценности и идеалы патриотизма, чувство долга приходится применять какие-то новые методики, помещать их в чем-то экстремальные условия? Ведь раньше мы все знали, что такое Родина, с чего она начинается…  

- В нашем советском прошлом инициация происходила естественным образом, поскольку у нас были пионерские, трудовые, спортивные лагеря, была служба в армии, работа на овощных базах, в конце концов. Сейчас в школах исчез такой предмет, как «труд», многие дети не знают даже, что такое простейшая физическая нагрузка. Поэтому инициирование у современных подростков происходит в более экстремальных ситуациях. В нашем случае, это педагогически обоснованные и безопасные экстремальные ситуации.  

- А как другие педагоги, коллеги реагируют на ваши проекты? Есть ли желание внедрять похожие программы в других школах?  

- Вы знаете, отношение очень сложное и очень разное. В школе коллеги в основном симпатизируют данной методике, данным поездкам, хотя есть мнения различные, даже порой негативные. Теперь по поводу окружного и городского уровней. Выступал я год назад на исторических чтениях Московского общества учителей истории, рассказывал о поездке в Псков. Одна из коллег прямо спросила: «Доколе же нам учить наших детей примером пушечного мяса?!». Так что реакция разная…  

- Недавно появился фильм «Мы из будущего». О том, как молодые ребята, причем «черные поисковики» наград и оружия, попадают из сегодняшней жизни на Великую Отечественную войну, как это их меняет. Может быть, вы обсуждали этот фильм с подростками, показывали его на уроке?  

- Дело в том, что мы уже несколько лет ходим со старшеклассниками практически на все исторические фильмы, которые выходят. Хотя, безусловно, современный исторический кинематограф далек по уровню от советского. Но, просматривая эти фильмы, мы потом сравниваем их с советскими образцами. Например, после фильма «Мы из будущего», посмотрели «Судьбу человека», «Аты-баты, шли солдаты» и так далее. Сравнивали и сценарий, и операторскую работу, и режиссерские задумки. Сравнивали и, конечно, понимали разницу.  

- А какой фильм о войне производит наибольшее впечатление на сегодняшних ребят?  

- В школьной программе 9-го класса на изучение Великой Отечественной войны отводится всего 6 уроков… Мы просматриваем кусочки из документальных и художественных фильмов. «Они сражались за Родину», «Живые и мертвые», «Горячий снег», американский фильм «Враг у ворот»… Потом ребята обязательно пишут творческие работы, кстати, очень интересные.  

Но фильм, который больше всего трогает, «цепляет» старшеклассников, и который мы смотрим полностью – «Иди и смотри» Элема Климова. Помните? 

- Страшный фильм. Во всех деталях показана картина уничтожения немецкими карателями всех жителей белорусской деревни…  

- Я прекрасно знаю, что смотрят мои ученики. И важно сопоставить то, что они видят в фильмах ужасов в сравнении с тем, что они видят в «Иди и смотри». В одном случае это вымысел и насмешка над человеческой жизнью, пренебрежение к ней, в другом случае это правда, это историческая реальность, которая была всего лишь 65 лет назад. Так рождается человеческое сострадание и понимание того, почему уходит в партизанский отряд главный герой фильма, ровесник моих учеников.  

- Иван Сергеевич, каковы ваши дальнейшие планы?  

- Пока это неосуществимо, но мы очень хотим побывать на мемориалах в Восточной Европе, где похоронены наши бойцы – в Польше, Чехословакии… Также очень я хочу попасть на Север, на базу нашего подводного флота. Мои коллеги из Пскова выезжали туда с детьми и жили неделю, у них занятия происходили на атомной подводной лодке. Вот это моя мечта… Вы представляете - какая это инициация для детей, которые попадут на настоящую подводную лодку?!  

- Это почти как в космос.  

- Да. Вот такие есть задумки – и все благодаря моему уникальному научному руководителю, профессору Сергею Петровичу Пимчеву. Это человек, который просто бурлит энергией и новыми конструктивными идеями.  

- Приглашаете ли вы на уроки ветеранов Великой Отечественной войны?  

- Конечно. И каждое 9 мая с ребятами, старшеклассниками и даже студентами, идем от Белорусского вокзала до центра. Покупаем охапку гвоздик и всем встреченным фронтовикам дарим. В это утро ребята, бывает, и плачут, слушая рассказы ветеранов, которых остается все меньше и меньше, которым уже за 80. Заранее настраиваю ребят - подходите, не стесняйтесь. Ветераны с удовольствием общаются. Для них самое важное - внимание и память. Ветеран порой просто поражен, когда к нему подходит незнакомый паренек в джинсах, с цветами и поздравлениями. И для обоих это сильнейшее эмоциональное переживание…  

 

Беседу вела Светлана Коник  

 

Специально для Столетия


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..