В Ялтинском историко-литературном музее отметили юбилей поэта Кузнецова

«Поэзия мысли и сердца»: в Ялтинском историко-литературном музее состоялся круглый стол, посвящённый 80-летию со дня рождения выдающегося поэта конца ХХ начала ХХI века Юрия Кузнецова. Организатором мероприятия выступило Бюро пропаганды художественной литературы Союза писателей России по заказу Министерства цифрового развития связи и массовых коммуникаций при содействии Ялтинского историко-литературного музея.

Над бездной у самого края 

Шатает от ветра народ. 

В нём рана зияет сквозная, 

И рана от ветра поёт. 

Юрий Кузнецов – поэт мирового уровня, его произведения изданы на языках многих народов мира. К сожалению, в Крыму его имя знакомо меньше всего. А ведь именно крымская земля стала  для него святой землёй, оказала особое влияние на развитие его творчества. Юрий Поликарпович родился в 1941 году в Краснодарском крае. Его отец, так и не увидев сына, погиб под Севастополем, освобождая Крым от немецко-фашистских захватчиков.

«Многие годы посвятил поэт поискам могилы отца. И вот эта боль человеческого сердца, страдания об отце, желание встретиться с этим отеческим началом во многом определила творчество Кузнецова», – сказала Алла Панкова, директор Бюро пропаганды художественной литературы Союза писателей России, открывая встречу. По ее словам, поэма «Четыреста» – своеобразная рефлексия Кузнецова, поиск ответа на вопрос почему отец не вернулся, почему погиб в последний день освобождения Севастополя, как сыну найти отца, как ощутить его дух, его поддержку. Если мы прочитаем поэму, мы узнаем, что сын нашел и воскресил отца, вывел его из царства тьмы и могильного холода на свет Божий, привел его и всех воинов, погибших на Сапун-горе, домой. Поэма заканчивается такими строками:

– Россия-мать, Россия-мать, —

Доныне сын твердит, —

Иди хозяина встречать,

Он под окном стоит.

А. Панкову поддержала директор историко-литературного музея Юлия Рудник, которая процитировала воспоминания поэта: «Если бы не смерть отца, я бы не стал поэтом», – говорил Кузнецов.

Немногие знают, что Юрий Кузнецов восстановил практически все имена погибших вместе с его отцом на Сапун-горе, рассказал литературный критик, заместитель главного редактора журнала «Наш современник» Сергей Куняев. «Для него была нестерпима сама мысль о безымянности подвига, о безымянности героя», – заметил критик. «У нас, к сожалению, и на протяжении XX века, и до сих пор привыкли резать историю на куски и противопоставлять один такой кусок другому, – добавил он. – В поэзии Кузнецова история, по существу, едина».

До конца своей жизни Юрий Кузнецов вёл поэтические семинары в Литературном институте и на Высших литературных курсах. В сентябре 1997 года Юрий Кузнецов был избран академиком Академии Российской словесности.

В литературной критике можно встретить частое утверждение, что «Юрий Кузнецов стал одним из самых ярких явлений в русской поэзии второй половины ХХ века».

Выдающийся литературный критик  Вадим Кожинов отмечал: «В поэзии Юрия Кузнецова речь идет не об отдельной человеческой жизни (хотя она и может предстать на поверхности образа), но о бытие целого народа или даже человечества. Речь идет не о сегодняшнем дне, а о целостности эпохи или даже всего времени».      

Сажусь на коня вороного – 

Проносится тысяча лет.  

Копыт не догонят подковы, 

Луна не настигнет рассвет. 

Сокрыты святые обеты 

Земным и небесным холмом. 

Но рваное знамя победы 

Я вынес на теле моем.

Я вынес пути и печали, 

Чтоб поздние дети могли 

Латать им великие дали 

И дыры российской земли

Не все понимали его творческую манеру, тем не менее каждый новый поэтический сборник поэта становился событием в культурной жизни России. За книгу «Душа верна неведомым пределам...» он был удостоен Государственной премии России.

В завершение круглого стола, ученики ялтинской школы №6 задавали вопросы и благодарили участников круглого стола за интересную встречу. А главное – ребята опровергли заявление, что поэзия сегодня не в моде.

«Вы не правы, что поэзия не в моде, мы много читаем!», – заявила ученица 6-й школы Екатерина.