Воспитатель царей

Без него "не было бы Пушкина", как говорил Белинский. А мы можем добавить: без Жуковского не было бы и Тараса Шевченко.

К этому солидному юбилею очень вяло готовилась украинская общественность, и напрасно, ведь он был не только наставником Пушкина, подарившим ему портрет с красноречивой надписью: "Победителю-ученику – от побежденного учителя". Жуковский также был также наставником и близким другом Н.В. Гоголя (к 200-летнему юбилею которого мы приближаемся) и других представителей украинской культуры.  

Сын турчанки из гарема  

Именно Жуковский вместе с Карлом Брюлловым организовали лотерею-акцию по сбору средств для того, чтоб выкупить из крепостной неволи у помещика Энгельгардта Т. Шевченко. Как известно, Брюллов написал портрет Жуковского, который разыграли в лотерею, и собранные таким образом 2500 рублей пошли на дело освобождения поэта. После этого Брюллов взял  Шевченко-художника к себе в мастерскую. В советские годы об этом  эпизоде, конечно, упоминали, хотя скрывали на всякий случай, что в лотерее  активно участвовала царская фамилия. А Василий Андреевич более  25 лет был связан с семьей императора, начав с должности чтеца еще при вдовствующей императрице (вдове Павла I), потом был учителем  русского языка жены великого князя Николая (будущего Николая I),  затем был наставником их сына Александра – впоследствии императора Александра II (потом стал царем-освободителем, отменившим крепостное право). При этом Жуковский всегда оставался заступником великих вольнолюбцев – Пушкина, Лермонтова, Герцена, Баратынского, декабристов.  

Где-то в 1816 году Василий Жуковский задумал поэму о святом Владимире и мечтал на целые полгода отправиться в Киев и в Крым, в  места крещения и жизни Владимира. Но в тот раз поездка не состоялась.  Жуковский приедет в Украину лишь в 1837-м, сопровождая наследника  царя в Вознесенск (Николаевская область), на военный полигон, где  тогда проходили масштабные учения. Будущий Александр II знакомился  здесь с азами военного дела, а заодно и с разными регионами страны, которой ему вскоре придется управлять. Затем Жуковский, оставив наследника в Вознесенске, прибывает в Крым. Напомню, это был год, в начале которого погиб Пушкин (кстати, день памяти Пушкина следует сразу за днем рождения Жуковского), и Василий Андреевич не только совершает паломничество по всем крымским местам, связанным с жизнью поэта. Он приглашает в Бахчисарай императрицу и устраивает 23 сентября в тамошнем дворце чтение поэмы Пушкина "Бахчисарайский фонтан". А еще Жуковский посещает Балаклаву, желая познакомиться с бухтой, в которую заплывал Одиссей, в разгар работы над переводом гомеровской "Одиссеи" – переводом блестящим и доныне непревзойденным. "В славную гавань вошли мы" – это у Гомера и Жуковского сказано именно о Балаклаве.

Среди его переводных шедевров, кстати, "Орлеанская дева" Шиллера, "Шильонский узник" Байрона, "Шахнаме" Фирдоуси и индийский эпос "Махабхарата". Плюс блестяще переложенные на стихи сказки "Спящая царевна", "Сказка о царе Берендее" и другие.

Нельзя не вспомнить, что отцом Василия Андреевича был русский помещик Афанасий Бунин (кстати, из предков Нобелевского лауреата писателя Ивана Бунина), а мать – турчанка Сальха, взятая в плен армией Румянцева под Бендерами – теми самыми, куда бежали когда-то гетман Мазепа (там же и умерший) и шведский король Карл XII. Там были взяты в плен две девушки, обе по некоторым данным – из гарема паши – одиннадцатилетняя Фатьма и шестнадцатилетняя Сальха. Первая зачахла в северной неволе и быстро умерла, а Сальху покрестили и дали фамилию Турчанинова (раз турчанка), а имя – Елизавета Дементьевна. Она-то и родит помещику Афанасию Бунину сына, которому прикажут дать фамилию крестного приживальщика в доме, Андрея Жуковского (отчество Василия Андреевича тоже от него). Особо любопытно, что Сальха-Елизавета Турчанинова позже станет лучшей подругой законной жены Афанасия Бунина и будет по сути хозяйкой имения, владеющей всеми ключами. Кстати, Бунин оставил Василию по завещанию небольшое сельцо и деньги).  

В жилах Жуковского текли русская и турецкая крови (отсюда черные, как смоль вьющиеся волосы), и он, как и Пушкин, всегда хранил память о своей второй родине.  

Наследник имения и личного несчастья  

Стихи он начал писать, обучаясь в Благородном пансионе при Московском университете. В 1802-м в карамзинском "Вестнике Европы"  публикуется первое стихотворение Жуковского "Сельское кладбище", сразу же принесшее молодому поэту известность. Стихотворение это, по сути, вольный перевод элегии Грея. Еще более знаменитые баллады Жуковского "Людмила", "Светлана" и "Кассандра" также являются талантливыми переложениями на русскую почву западных образцов. Как сам он позже писал: "У меня почти все или чужое, или по поводу чужого, и все, однако, мое". Добавлю, не просто "мое", но давшее начало русскому романтизму, который благодаря Жуковскому практически совпал по времени с романтизмом западным.  

Мало кто теперь знает, что Василий Андреевич еще и блестящий художник (только в ходе одного путешествия по Крыму он создал более 90 рисунков).

Свою матушку, к примеру, он по памяти рисовал сидящей  по-турецки. Пожалуй, еще менее теперь известно, что истинный отец его Бунин  невольно одарил сына еще одной личной трагедией: Жуковский  безнадежно на всю жизнь влюбился в дочь своей сводной сестры  Екатерины Буниной (Протасовой) – Машу, она тоже готова была ответить взаимностью, но ее глубоко верующая мать категорически запретила дочери даже мечтать о браке с Жуковским, который помимо отдаленного  родства с девушкой являлся и учителем ее. В итоге Маша вышла замуж  за друга великого композитора Бетховена – профессора Мойера, накануне испросив у самого Жуковского разрешения на брак со знаменитым хирургом. Поэт согласился. Вскоре после бракосочетания Маша умерла во время родов.  

Сам же Жуковский, уйдя в почетную отставку (в 1841-м), женится и станет жить преимущественно за границей, в Баден-Бадене, где и  умрет – причем в один год с Гоголем и Брюлловым, с разницей лишь в  несколько месяцев.  

 Где книги – там культура  

 Центром изучения творчества Жуковского в странах СНГ стал Томск и вот почему. До революции здешний промышленник купил в Питере и вывез в столицу Сибири всю личную библиотеку Жуковского, желая роста и процветания родному городу. После 1917-го архив оказался в фондах Томского университета, и тамошние ученые во главе с Фаиной Кануновой ахнули, когда обнаружили, что на полях многих книг просто тьма заметок Жуковского, а то и целые стихи или переводы, написанные его рукой. Словом, тогдашний промышленник, видимо, лучше нынешних понимал: там, где книги – там культура.  

Перед юбилеем "Ведомости" обзвонили многие адреса, включая Нацмузей Т.Г. Шевченко, где, кстати, хранится переданный Третьяковкой на правах оригинала тот самый брюлловский портрет Жуковского, давший волю Кобзарю, и даже один пейзажный рисунок самого Жуковского.

Никаких юбилейных вечеров!.. Лидером тут оказался Крым, точнее – Севастополь.

Во всяком случае звонок вице-губернатору Севастополя профессору доктору филологических наук Владимиру Казарину не застал его врасплох.  

– Мы, славяне, – сказал Казарин, – столько воевали с Турцией, что у  многих она ассоциируется с образом врага. Но ведь Роксолана тоже в  Турции прославилась, а вот янычары были в основном из славян. Зато славными турчанками у нас были помимо матери Жуковского еще и бабушка главных славянофилов братьев Аксаковых, бабка известных Капнистов, жена великого актера Щепкина, бабушка Паустовского и многие другие. Поэтому в день юбилея Жуковского мы не только положим цветы к памятнику освобожденному им Кобзарю, но ждем в гости (по договоренности с мэром Стамбула) солидную культурную делегацию из Турции, исторической родины матери Жуковского, в составе которой будут турецкие артисты и художники.  

 P. S. Как стало известно, на дипломатическом приеме в посольстве РФ в Украине с приглашением многих дипломатов, в том числе посла Турции в нашей стране, почти час отвели для совместного чествования юбилея Жуковского.