Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
Поверенный природы

Поверенный природы

Бюро пропаганды художественной литературы СП России подготовило аудиокнигу – знаменитые бондаревские «Мгновения»
Дарья Яковлева
30.06.2015
Поверенный природы

В этом году писатель Юрий Бондарев получил Патриаршую литературную премию имени святых Кирилла и Мефодия. Разумеется, это не первая его творческая награда – были и Ленинская, две Госпремии СССР, премии имени Александра Невского, Льва Толстого, «Ясная поляна». Но эта – особая для него, всем своим творчеством утверждающего вечные ценности.

Кавалер самых почетных орденов уже несуществующей страны. Воин, за чьими плечами пылающий Сталинград, битва на Курской дуге, форсирование Днепра, бои в Карпатах, Польше, Чехословакии. Из его «Батальонов», как реалисты из гоголевской шинели, вышла вся «лейтенантская» проза: Бакланов, Быков, Воробьев... Кумир гуманитарной интеллигенции 70-х. За «Берегом» выстраивались очереди в библиотеках.

Купить его роман было практически невозможно — разве что на черном рынке из-под полы. Правдивость без экивоков и купюр, интеллектуализм, экзистенциальная точность.

Популярность «лирического летописца военного времени» выходила далеко за пределы Союза: с конца 50-х за рубежом активно издаются книги – более сотни книг на 70 языках.

«Дорогой Юрий Васильевич!» – с такой на современный вкус наивной задушевностью к нему обращаются товарищи по цеху – из нерейтинговых СМИ. Рейтинговые, после того, как писатель сравнил перестройку с неуправляемым самолетом («Вы подняли самолет в небо, а куда сажать будете?» – обратился к Горбачеву), обходят стороной. Дерзостью показался и его отказ принять орден Дружбы народов из рук президента Ельцина. Выступавший против развала СССР, – «нам нет смысла разрушать старый мир до основания, нам не нужно вытаптывать просо, которое кто-то сеял, поливая поле своим потом», Бондарев не «цицеронствовал». Просто заметил, что прежней дружбы между народами больше не существует. В общем, о «дорогом Юрии Васильевиче» центральная пресса вспомнила лишь по случаю достижения им «библейского возраста». В день восьмидесятипятилетия взорвался телефон.

...«Как поживаете?» – «Замучен в тяжелой неволе. Или, как говорят в деревне, чувствую себя козлом на свадьбе». – «То есть?» – «К юбилею навалилось столько! То статью хотят, то интервью, то встречу. Вот и приходится много болтать, а я не артист разговорного жанра. Я писатель». «Перешли на современные технологии – компьютер, ноутбук?» – спросил корреспондент, видимо, не зная, как еще продолжить разговор. «Когда начинаю стучать по клавиатуре, умные мысли исчезают из головы. И возникают другие – дерзкие и отважные. Например, а не поухаживать ли за соседкой?». Шутка про соседку, конечно же, была вынесена в заголовок. Потом еще Бондарев сказал что-то про ценность отпущенных минут, и про прекрасное, которое ходит с нами по одним и тем же улицам, садится рядом в вагоне нескорого поезда, и ни голосом, ни движением локтя, а слабой улыбкой чуть слышно просит подвинуться к окну... «Говорите, как по писанному!» — изумился тогда журналист.

… «Я люблю сходить ночью на маленьких лесных станциях, стоять на безлюдной платформе, слушать отдаленные вздохи уходящего паровоза. Леса спят, и эхо гулко катится по просекам, как в пустых коридорах.

Я люблю шагать по темному лесу и слушать его шорохи, сонные вскрики птиц, попискивание куликов на близких озерах, потом шагать по мягкой пыльной полевой дороге и видеть далекие огоньки на косогорах. Летом они кажутся теплыми, осенью мерцают и дрожат на ветру. Тогда Орион всю ночь горит над лесами в черных омутах глухих озер».

Рассказ художника, посвященной дочери Кате – один из таких «инсайтов», тех самых мгновений, ради которых стоит жить.

Глубина, философичность, напряженный, порой скрытый лиризм, который всецело захватывает читателя, делая его соучастником событий – эти черты присущи и военной прозе Бондарева.

«Вся моя биография, как и биография моих сверстников, пронизана войной. Но что прочнее всего врезалось в память? Баталии? Нет, слава богу, они не заслонили людей. Знаете, что пронзительнее и ярче я помню? Лица, бесконечная череда лиц и голоса людей».

«Батальоны просят огня», «Последние залпы», «Тишина» и «Горячий снег» – все самые знаменитые вещи Бондарева, по признанию самого писателя, родились от «живых людей, от тех, которых я встречал на войне, с которыми вместе шагал по дорогам сталинградских степей, Украины и Польши, толкал плечом орудия, вытаскивая их из осенней грязи, стрелял, стоял на прямой наводке, спал, как говорят солдаты, на одном котелке, ел пропахшие гарью и немецким толом помидоры и делился последним табаком на закрутку после танковой атаки».

Со многими однополчанами, теми, кто остался в живых, он не смог встретиться после войны. Судьба разбросала, но в его воображении товарищи жили где-то поблизости. Запомнилось все: лица и манера говорить, смех и выражение гнева, жесты и привычки.

«Писатель – это глаза других. Художественное произведение – освобождение душевного опыта и памяти. Независимо от того, написано оно о современности или о прошлом», – отмечает в своих публицистических заметках Юрий Васильевич. Он признавался, что писал как одержимый, находя материал повсюду, списывая с натуры, рассказывая о своем поколении – «мальчиков, начавших рано носить оружие». Капитан Новиков, лейтенант Алешин и лейтенант Овчинников, солдаты Колокольчиков, Горбачев, Сапрыкин – у его героев много прототипов. «Я хотел отдать все значительные черты моего воевавшего поколения этому герою и пытался создать образ в какой-то степени типичный в моем понимании того времени. Не скрою, мне хотелось, чтобы капитана Новикова полюбили. Видимо, каждый неравнодушен к своему поколению и хочет напомнить о нем с ревнивой любовью».

Родина, героизм, война, павшие смертью храбрых – святые слова. Слишком святые слова, чтобы произносить громко.

Святые слова, по Бондареву, могут быть и должны быть сказаны, но с разной степенью тона – только так будет услышана правда.

Его «Мгновения мира и войны» – острая северная сырость, которая дует с Карпат, металлический оскал щеголеватого старшины, карканье ворон на березах напротив хирургической, чудовищный вопль множества людей, молящих о спасении, пенсионерская болтовня о меркнущей красоте сущего спустя годы. И давний друг, старый писатель, с неопределенной живостью неунывающей натуры в выцветающих глазах. «Мы не нужны сумасшедшему человечеству, наши книги сожгут, на площадях будут сжигать, на кострах! И плясать буги-вуги».

«Был ли он прав? – размышляет писатель, – права была поредевшая трава, ветер, гонявшийся за опавшими листьями, осенняя чистота меж берез, но была и мила мне правда в тысячелетнем журавлином крике из синих пространств огромного предзимнего неба, которое мог оспорить только Бог».

Вникая в суть его философии, мировоззрения, следя за художественными приемами, нельзя не заметить полного отсутствия и даже избегания какой бы то ни было биполярной линейности – с правильным и возмутительным, нашим и чуждым, ужасным и прекрасным. Как и всякий большой писатель, он не берется проповедовать от имени истины или, скажем, добра. Он делает свой выбор, но не берется метать камни.

Талант художника-реалиста, по Бондареву, – следовать природе, быть ее поверенным, проводником. Тогда как имитатор следует не самой правде жизни, а ищет прототип в уже добытом, воплощенном в литературе.

Ведь истина эта не может быть абсолютной, признавая ее таковой, «мы надеваем на нее обруч литературной догмы» – и в конце концов ограничиваем самих себя.

«Как известно, почти все герои Толстого и Достоевского постоянно находились в состоянии обостренного конфликта с окружающим миром, – пишет он в статье «Моим читателям», – они пытались познать себя и в страданиях и любви найти место под солнцем. И каковы бы ни были их поступки, как бы порой они ни были анормальными, как бы порой сама любовь ни приносила боль не меньшую, чем душевная рана, герои эти заставляют нас сочувствовать им, страдать вместе с ними». И в другом его тексте: «Что больше объединяет людей – любовь или искусство? Не синонимы ли это? Пожалуй, в русской литературе синонимы. Это имел в виду Горький, говоря о великой щедрости отечественной литературы и ее создателей. Сердце русского писателя было колоколом любви».

Лица и голоса, биографии и судьбы, библейская первозданность характеров героев – наивность, чистая непосредственность молодости, на фоне опаляющей судьбу экзистенциальной драмы, которая его не сломала.

Ведь даже у войны есть свои охранные зоны, оберегающие душу – таинственный отблеск луны на стекле, изгиб реки с золотыми купинами лозняка. Увидишь, сердце защемит.

По оценке учредителей Патриаршей литературной премии, она была вручена в знак "признательности Церкви и общества по отношению к тем людям, которые внесли и вносят выдающийся вклад в развитие отечественной литературы". Своим творчеством они утверждают основы христианской веры и служат развитию взаимодействия Церкви и общества.

Живой голос бондаревской прозы, его "Мгновения" очень нужны сегодня как опора, как надежда, как ориентир человеку на трудном жизненном пути, на котором возникает все больше и больше поворотов.

А потому инициатива Бюро пропаганды по изданию аудиокниги "Мгновения войны и мира писателя Юрия Бондарева" оправдана и своевременна.

Статья опубликована в рамках проекта на средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации от 17.01.2014 № 11-рп и на основании конкурса, проведённого Обществом «Знание» России».

Специально для «Столетия»


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..