Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
Книга на передовой

Книга на передовой

Размышления о Первой мировой сына участника Брусиловского прорыва
Александр Бобров
07.10.2014
 Книга на передовой

Лирик фронтового поколения и тонкий литературовед Сергей Наровчатов повторял: «Наше поколение не выдвинуло гениального поэта, но мы создали гениальное явление – фронтовую поэзию Великой Отечественной». Да, этому феномену – поэзии окопников, лирике младших лейтенантов – посвящены тома исследований, библиотеки книг и диссертаций. Про Первую мировую, как ни называй её снова Отечественной – такого сказать, увы, нельзя, но и она оставила яркий след в творчестве поэтов Серебряного века, в прозе Нобелевских лауреатов – Пастернака, Шолохова, Солженицына.

Многие поэты были призваны в армию, ушли добровольцами - Есенин, Катаев, Лифшиц. Ну и, конечно, особняком - два выдающихся певца ратной Руси: Блок и георгиевский кавалер Гумилёв, которые воевали на северном фланге Брусиловского фронта – в Полесье.

В новой моей книге «Брусиловский прорыв» им посвящена целая глава. Сам герой этой книги – генерал Брусилов был отличным педагогом и воспитателем не только потому, что долгое время возглавлял подготовку высших кавалерийских кадров, изучая и закаляя характеры подчинённых, но и благодаря тому, что как образованный и умнейший человек, любящий литературу, понимал, насколько важно уловить настроения в воюющей многонациональной армии, среди мирного разноплеменного населения, включая завоёванное, благодарное или злопамятное. Особенно его, конечно, заботило моральное состояние войск и просто элементарное просвещение солдат. Недаром он возмущался никчемной работой царского агитпропа, как мы сегодня бы сказали: «Еще хуже была у нас подготовка умов народа к войне. Она была вполне отрицательная… Даже после объявления войны прибывшие из внутренних областей России пополнения совершенно не понимали, какая это война свалилась им на голову – как будто бы ни с того ни с сего. Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герц-перц с женой были кем-то убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы – не знал почти никто, что такое славяне – было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать – было совершенно неизвестно. Выходило, что людей вели на убой неизвестно из-за чего, то есть по капризу царя. Что сказать про такое пренебрежение к русскому народу?! Очевидно, немецкое влияние в России продолжало оставаться весьма сильным… Можно ли было при такой моральной подготовке к войне ожидать подъема духа и вызвать сильный патриотизм в народных массах?!».

А как сегодня ведётся нужнейшая работа? Что узнают юные солдаты об истории России, о немеркнущих боевых традициях?

Славно, что на вечере в ЦДЛ «Книга на передовой Первой мировой войны», организованном Бюро пропаганды художественной литературе при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, присутствовали кадеты Первого московского кадетского корпуса, курс Пансиона воспитанниц Министерства обороны и курсанты Общевойсковой академии имени Фрунзе.

Они погрузились в мир произведений классической литературы начала ХХ века. Для программы был подготовлен специальный тематический видеоряд, и весь вечер прошел в театрализованной форме целостной литературно -музыкальной композиции, которую провела директор Бюро пропаганды художественной литературы Алла Панкова. К участию были приглашены писатели, поэты, мастера искусств: народный артист России Валентин Клементьев сильно и ярко читал стихотворения Блока и Есенина, заслуженная артистка России Полина Федотова и лауреат Всероссийских и международных конкурсов София Федотова проникновенно исполнили "Вокализ" и другие произведения С. Рахманинова, артистка Московской Филармонии Лариса Савченко представила поэзию Цветаевой и Ахматовой, певица Москонцерта Светлана Твердова заставила зал сопереживать грустным народным песням Первой мировой из репертуара Надежды Плевицкой и Лидии Руслановой. Зрители узнали об изданиях и писателей - наших современников о событиях и героях Первой мировой: «Восторг и боль сражений. Первая мировая в 211 эпизодах» Петера Энглунда, (издательство АСТ) и моей - «Брусиловский прорыв. От Волыни до Полыни» (Издательство "Вече"). Петер Энглунд - Председатель жюри Нобелевской премии по литературе. Моя книга посвящена памяти отца – поручика 171-го Кобринского полка, участвовавшего в составе 7-й армии в Брусиловском прорыве.

Конечно, книга подробно рассказывает о мужественном генерале Алексее Алексеевиче Брусилове, в ней много места уделено и главному победоносному сражению Первой мировой войны – Луцкому прорыву.

В истории войн найдется не много стратегических операций (а в ХХ веке таких и не припомнишь), названных не по месту проведения, а по имени полководца, одна из них – наступление Юго-Западного фронта – Луцкий прорыв, который стали называть Брусиловским.

Про генерала от кавалерии и выдающегося полководца, родоначальника новой школы стратегии и тактики написаны разные книги – от биографических до художественных. Наконец, сам Брусилов оставил потомкам свои подробные воспоминания. И автор, наверное, не взялся бы за этот труд, если бы не два соображения. Первое - общественно-политическое: дальние предки Брусилова были выходцами из Речи Посполитой и вели свою родословную от известного польско-украинского дипломата Адама Киселя, потомки которого, перейдя на русскую службу, связали свою жизнь с Русской армией. Генерал воевал в Голиции и Волыни, в тех местах, где мог бы по иронии судьбы владеть имением, сытно (комфортно, как говорят сегодня) жить под польским да австрийским каблуком, но Кисели-Брусиловы выбрали служение Российской империи. Отпрыск их делил все тяготы окопной жизни и жарких сражений от зимних Карпат до летней Галиции с дорогим его сердцу русским солдатом. Сегодня в этих краях стоят памятники сечевым стрельцам, воевавшим за Австро-Венгерскую империю, которые порой застят светлые воспоминания и остатки братских могил брусиловских воинов. Восприятие самой фигуры и политической позиции легендарного полководца снова вызывает сегодня горячие споры и требует постоянного осмысления, особенно в наше время, когда мы пытаемся выработать более взвешенный и патриотичный взгляд на историю России, включая ее славные и трагические страницы.

Второе и важное обстоятельство – глубоко личное: в составе 7-й армии воевал, наступал на левом фланге и был дважды ранен за Тернополем и в Прикарпатье отец автора - поручик 171-го Кобринского пехотного полка Александр Николаевич Бобров.

Я прошёл по следам отца, по городам и весям – от Луцка, с которого началось решительное наступление, кончившееся полынной горечью, до Монастержиска, который много лет был в составе Польши, и попытался наполнить исторические очерки живыми, горькими впечатлениями, описать не только ход сражений, но и осмыслить уроки событий вековой давности. В частности, осветить противоречивые страницы истории Украины, когда её сыновья оказались между жерновами двух империй, а их мундиры были украшены как Георгиевскими крестами, так и австрийскими боевыми наградами. Но главная цель книги – запечатлеть свершения гениального военачальника и подвиг русского солдата, какая бы кровь ни текла в его жилах.

Только после смерти отца (я родился, когда ему исполнилось 50 лет) осознал, как много упустил и потерял, не разговорив, не записав его воспоминания двадцатилетнего офицера. Сам он рассказывал крайне мало – больше курьёзы, и молодые выходки вспоминал без всякого пафоса, а ведь был награждён орденом Анны и шашкой «За храбрость!». Многие утверждают, что в те годы вообще было не принято вспоминать героев Первой мировой. Но про то, что Жуков и Рокоссовский – Георгиевские кавалеры, мы узнали рано, а вот у бати, который и умер от раковой опухоли в лёгком, образовавшейся вокруг осколка прикарпатского снаряда, я так и не мог выпытать ничего из его храброго пути. Объясняется это, наверное, тем, что боевой путь отца был заслонён посмертной и скорбной славой его сына, моего старшего брата - Николая Александровича Боброва, героически павшего в августе 1942 года под Ленинградом, потому-то, наверное, я и родился в 1944-м. По дурости замполита меня не отпустили из воинской части в 1965 году на торжества в Ленинградской области, где близ станции Лемболово на Карельском перешейке был открыт памятник трём летчикам – сталинским соколам, совершившим огненный таран. Крайний справа – мой старший брат…

Через много лет после смерти отца я нашёл в его бумагах обветшавший послужной список, где обозначены сражения и ранения поручика Боброва. Конечно, других памятных свидетельств нет, но в книге присутствует глава с редкостным свидетельством из фондов Ковровского историко-мемориального музея: письма как раз с австрийского фронта прапорщика Евгения Георгиевича Герасимова (1890–1916), командира 2-й роты 310-го пехотного Черноярского полка, уроженца Коврова Владимирской губернии. Два неотправленных письма были переданы денщиком после гибели Е.Г. Герасимова в бою 27 мая 1916 года, на второй день Брусиловского прорыва, они добавились к 14-ти, присланным домой письмам… Мать автора писем — Варвара Павловна Герасимова, урожденная Невская, слыла в Коврове женщиной образованной, умной, высококультурной. Её внук – замечательный советский прозаик, ныне подзабытый - Сергей Никитин, который, понятно, приходится автору писем родным племянником по материнской линии. Вот какие родословные всплывают через век!

Конечно, я совершил путешествие по Тернопольщине и Прикарпатью, написал очерки и стихи, а потом стал осознавать весь масштаб и значение грандиозной операции 1916 года, проехал и по Волыни, где наступлением на Луцк начала легендарный прорыв 8-я армия, которой до назначения командующим Юго-западным фронтом командовал сам Брусилов. Собирая и публикуя материалы, я вдруг погрузился в споры и разночтения по поводу, казалось бы, ясного и мужественного пути генерала. Деятельность Брусилова после октября 1917 года тем более вызывает сегодня жаркие споры. Ведь он был самым авторитетным из царских генералов, перешедших на службу советской власти. Существует даже утверждение злопыхателей, что и сам Луцкий прорыв продолжал называться Брусиловским, потому что генерал перешёл на сторону красных, что это было выгодно чуть ли не самому Сталину. Но надо напомнить, что и в западные энциклопедии, и в многочисленные научные труды по военной истории наступление вошло именно как "Brussilow angritte", "The Brusilov offensive", "Offensive de Brussilov" и т.д. Неужели во всех странах, даже враждебных нам, было так велико влияние советской власти и Сталина?

Автор продолжает придерживаться точки зрения генерала Похвистнева и своего отца: это была победоносная и главная битва, ставшая возможной только благодаря личной целеустремлённости, вопреки всем интригам и обстоятельствам, мужественного генерала Алексея Брусилова.

Не являясь сторонником смешения разных жанров, я всё-таки закончу давним покаянным стихотворением, которое я и прочитал на вечере в ЦДЛ:

Жизнь отца

Я подумал опять на седых берегах Селигера,
Где отец все зовет меня издалека:
Как же мало узнал я о жизни отца-офицера,
Подпоручика Кобринского полка.
Я стеснялся спросить и запутаться в датах,
Безвозвратно казались они далеки:
Галицийские веси, прорыв легендарный в Карпатах
И раненье шрапнелью у горной реки.
В доме список хранился с печатью двуглавой,
Где бои внесены за высоты Карпат,
Но они затмевались недавнею славой,
Той, которой овеян был
старший мой брат—
Героический сын его, павший недавно.
До того и скорбел, и гордился отец,
Что не помнил про орден с отличием — Анна—
Про награду за бой у реки Коропец,
За лихой контрудар от Поповой могилы…
Много шрамов в обычной отцовской судьбе,
Он в российских просторах отыскивал силы,
Чтобы молча сносить все осколки в себе.
Я ведь помню седым его и постаревшим,
Сколько шли по лесам и озерам вдвоем...
Вот он тихо сидит над костром прогоревшим
И как будто не слышит о прошлом своем.
Но без этих боёв супротив супостата,
Как ни думай с позиций текущего дня –
Нет ни чести фамильной,
ни старшего брата,
Ни меня...

Прошло тридцать лет с момента написания стихов, мы видим, что даже на русской почве со времён Великой войны накопилось уже целых три пласта её осмыслений и научных концепций (историки имперской школы, догматики марксистской закалки и авторы с постсоветским перехлёстом), но сегодня, отмечая 100-летие начала Перовой мировой войны, готовясь к грядущему вековому юбилею Брусиловского прорыва, мы можем и попытаться сказать правду людям, и поспорить, и провести параллели с сегодняшними трудными днями, но главное - отдать заслуженную дань нашим героическим предкам.

Специально для «Столетия»


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..