Борьба за уран

Помимо транзита нефтегазовых ресурсов из Каспийского бассейна Запад тревожит еще один аспект сырьевой стратегии России, где она, по его мнению, стремится приобрести максимальное влияние – добыча и переработка урана. По сравнению со строительством газопровода «Набукко», призванным снизить энергетическую зависимость Европы от России, урановая тема для США и ЕС не так чувствительна. Однако озабоченность стремлением России поставить под свой контроль урановые месторождения Евразии высказывалась в западной прессе уже не раз.

Поводом для беспокойства западного экспертного сообщества послужил интерес России к урановым месторождениям Монголии. Лишившись в результате распада СССР большей части сырьевой базы, Россия сохранила сильные позиции в сфере переработки и обогащения урана, а также строительства атомных реакторов. Однако, вынашивая амбициозные планы по развитию атомной промышленности и энергетики, Россия столкнулась с проблемой обеспечения их ядерным топливом, борьба за месторождения которого разворачивается во многих районах бывшего СССР.

Монголия, находящаяся в непосредственной близости от России и располагающая значительными запасами урана, попала в поле зрения российских компаний сравнительно недавно.

Договоренности о сотрудничестве в сфере мирного атома, включая совместные инвестиции в добычу урана, разведку урановых месторождений и строительство атомной электростанции малой или средней мощности были достигнуты в апреле 2008 г., в ходе визита в Россию премьер-министра Монголии С. Баяра. Спустя год, в мае 2009 г. состоялся ответный визит в Монголию председателя правительства России В. Путина, в ходе которого также велись переговоры о разработке монгольских урановых ресурсов, которые оцениваются российскими специалистами в 120-150 тыс. тонн.

Несмотря на отсутствие конкретных договоренностей, переговоры вызвали негативную реакцию на Западе. По словам известного специалиста по Евразии, профессора Военного колледжа армии США Стефана Бланка: «Россия сегодня пытается получить первоочередной доступ к монгольским месторождениям, дабы использовать добываемый здесь уран для развития собственной атомной промышленности и снижения зависимости от природного газа». Конечной целью политики России он считает монополизацию уранового рынка Монголии. Аналогичную точку зрения на страницах «The Washington Times» высказал американский политолог А.Коэн, по словам которого «государственный «Росатом» надеется завладеть огромными запасами монгольского урана», причем ключевым элементом российской стратегии он считает железные дороги, которые «еще со времен советской гегемонии контролирует Москва».

Гораздо меньшее внимание на Западе привлекло приобретение российским уранодобывающим холдингом «Атомредметзолото» (АРМЗ), который входит в структуру «Росатома», 16,6% акций канадской урановой компании Uranium One (U1). Главным активом, благодаря которому удалось договориться о приобретении пакета акций U1, стали принадлежащие АРМЗ урановые месторождения в Казахстане. По условиям сделки, которая должна быть закрыта до конца 2009 г., АРМЗ получит акции канадской компании в обмен на 50% казахского месторождения «Каратау» и денежную компенсацию в размере 90 млн. долл. Uranium One, владеющая долями в уранодобывающих предприятиях Казахстана, США, Канады, Австралии и ЮАР, представляет для АРМЗ интерес в плане расширения ресурсной базы. Собственно, помимо выхода на мировой урановый рынок, одна из главных целей сделки по приобретению пакета акций Uranium One и заключалась в обеспечении сырьем российской промышленности. Собственных ресурсов, которые находятся в Бурятии, Забайкальском крае и Курганской области, России уже не хватает. К тому же, расположенные на них запасы урана относятся к числу трудноизвлекаемых, и себестоимость их добычи гораздо выше.

На сегодняшний день Казахстан не только располагает одними из самых больших в мире запасов урана, но и является его крупнейшим производителем. На территории республики сосредоточено около 1,6 млн. тонн урана, что составляет более четверти (27%) мировых запасов.

В Казахстане насчитывается 58 урановых месторождений. Большинство из них находится в южной части страны, где расположены Шу–Сарысуйская и Сырдарьинская ураносные провинции. В 2008 г. по добыче урана Казахстан занял второе место в мире (около 9 тыс. тонн), уступив лишь Австралии. Помимо Австралии и Казахстана в десятку мировых производителей урана входят Канада, ЮАР, Бразилия, Намибия, Узбекистан, США, Нигер и Россия. При этом ежегодная добыча урана в России составляет около 3,5 тыс. тонн. (4-е место).

Казахстан начал активно развивать урановую промышленность с конца 1990-х гг. По данным на 1998 г. в стране добывалось всего 800 тонн урана, что соответствовало 13-му месту в мире. В 1996-2005 гг. инвестиции в развитие атомной отрасли составили 551 млн. дол., увеличившись за это время в 8 раз. Помимо традиционных поставок в Россию на рубеже 1990-2000-х гг. начался экспорт урана в США и Китай. В 2007 г. были подписаны соглашения о сотрудничестве в атомной области с рядом ведущих японских компаний. Как следствие, в 2009 г. Казахстан планировал добыть 12 тыс. тонн урана, и, обогнав Австралию, выйти на первое место в мире, а к 2015 г. добычу планировалось увеличить до 15 тыс. тонн. Неудивительно, что урановые ресурсы Казахстана вызывают интерес ведущих мировых компаний.

В атомной отрасли Казахстан активно сотрудничает с Россией. Между двумя странами действует программа стратегического сотрудничества, в рамках которой предусматривается создание нескольких совместных предприятий. С целью добычи природного урана для реакторов российского производства в Казахстане создано СП «Заречное» проектной мощностью 1000 тонн в год. «Международный центр по обогащению урана» создается в российском Ангарске. Еще одно совместное предприятие – АО «Казахстанско-российская компания «Атомные станции» (АО «КРКАС»), учрежденное «Казатомпромом» и «Атомстройэкспортом», занимается разработкой атомных реакторов малой и средней мощности с энергоблоками нового типа ВБЭР-300, которые должны обеспечить рынок сбыта для казахстанского урана.

Далеко не столь благополучно складывается сотрудничество с Узбекистаном, который находится на седьмом месте в мире по запасам урана и на пятом месте по его добыче. В стране находится около 40 месторождений урана, разведанные запасы которого составляют 185,8 тысяч тонн (3% мировых ресурсов). Монополистом по добыче, переработке и экспорту урана является «Навоийский горно-металлургический комбинат». В последние годы добыча урана в Узбекистане увеличивалась невысокими темпами, что связано с дефицитом производственных мощностей. Однако к 2012 г. «Навоийский ГМК» планирует увеличить добычу урана в 1,5 раза, запустив семь новых месторождений и новые производственные мощности.

Не имея собственной атомной промышленности, Узбекистан поставляет весь добытый уран на экспорт, причем главным образом в США.

В других странах Центральной Азии промышленной добычи урана пока не ведется. В советский период уран добывали в Киргизии и Таджикистане, однако по мере истощения месторождений его разработки переместились в Казахстан и Узбекистан, где добыча была более дешевой. После того, как мировые цены на ядерное сырье в условиях резкого удорожания энергоносителей повысились, поиски урана активизировались в Киргизии. По некоторым данным только на месторождении Кок-Мойнок разведанные и прогнозные запасы урана составляют 20 тыс., а тория – 50 тыс. тонн. В 2007 г. российская компания «Ренова» выкупила 72,3% акций Карабалтинского горнорудного комбината (КГРК), который занимается переработкой уранового сырья. «Ренова» планировала перерабатывать на нем российское сырье, которое КГРК ранее получал из Казахстана и часто простаивал. В июне 2009 г. появилась информация о возможном возобновлении обогащения урана в Таджикистане, однако в связи с общим падением цен на уран его экономическая эффективность под вопросом.

В условиях глобального экономического кризиса, когда цены на все энергоносители упали, экономическая эффективность многих проектов в сфере атомной энергетики снизилась, что ведет к падению спроса на ядерное топливо. Однако возобновление экономического роста неизбежно приведет к тому, что конкуренция за урановые ресурсы Евразии между крупнейшими атомными державами мира неизбежно усилится, а возможно - приобретет еще более острый характер.