Ближневосточные интриги

Не зря во время египетских «революционных» событий января-февраля сего года Израиль выступал за сохранение прежнего египетского руководства во главе с Хосни Мубараком. Уже в первые дни после смены власти в Египте сухую тональность пришедших к власти армейцев довелось ощутить во время телефонного разговора с Каиром израильскому министру обороны Эхуду Бараку. И хотя одним из первых заявлений Высшего военного совета страны стали заверения в том, что мирный договор с Израилем не будет разорван, налицо очевидное смещение многих акцентов на берегах Нила.

И в первую очередь в отношениях с Ираном.

Фактически сразу же после египетской «революции» министр иностранных дел Ирана Али Акбар Салехи заявил, что Иран и Египет являются «двумя главными столпами исламского мира», добавив при этом, что, в случае получения приглашения посетить с визитом Каир, он непременно этим воспользуется.

Такое заявление не случайно, поскольку Египет, вне всякого сомнения, это «ключевое» государство для реализации региональных геополитических амбиций Ирана. Тем более, высокие представители египетского внешнеполитического ведомства уже неоднократно заявляли о намерении открыть новую страницу в отношениях с Тегераном после их резкого ухудшения в феврале 1979 года, когда в Иране была свергнута дружественная Египту монархия и установлено «исламское правление».

Более того, в феврале египетские власти впервые с 1979 года позволили иранским военным кораблям – фрегату (или эсминцу, как он назывался в иранских медиа) Alvand и грузовому судну Kharg, пройти через Суэцкий канал в Средиземное море и далее в Сирию.

Глава внешнеполитического ведомства Израиля Авигдор Либерман назвал это «демаршем, который иранцы не позволяли себе в течение последних десятилетий, призванным продемонстрировать уверенность режима аятолл в своих силах и их растущую день ото дня наглость».

В этой связи показательно, что проход иностранных военных кораблей через Суэцкий канал требует одобрения от минобороны и внешнеполитического ведомства Египта. Военные корабли должны получать такое разрешение за 48 часов до прохода через Суэц.

И хотя руководство египетского Совета Суэцкого канала пыталось как-то оправдаться, заявляя, что им ничего не известно о наличии такого запроса от Тегерана, иранские медийные ресурсы подчеркивали, что официальные лица Ирана, в частности, заместитель командующего иранскими ВМС контр-адмирал Голям-Реза Хадэм Бикам, контактировали с высокопоставленными лицами в Каире для обеспечения пересечения Суэцкого канала упомянутыми двумя кораблями. И, что самое показательное, получили добро от армейской власти Египта.

История с иранскими кораблями – это, в общем-то, одна из «лакмусовых бумажек» того, как новая египетская власть будет корректировать свои региональные приоритеты.

Впрочем, это же и индикатор растущих аппетитов Тегерана на звание региональной супердержавы, а также попытка использовать арабские восстания для укрепления своих позиций на «арабской улице». И в первую очередь, на ее египетской части.

В начале июня министр иностранных дел Ирана во время встречи с прибывшей в Тегеран египетской делегацией богословов, общественных и политических деятелей был полон оптимизма относительно перспектив дальнейшего углубления ирано-египетского сотрудничества. В частности, глава внешнеполитического ведомства ИРИ заявил, что Тегеран готов возобновить дипломатические отношения с Каиром «в любой момент». Дело, по словам Салехи, за официальным Каиром.

В связи с этим он выразил надежду «на прорыв в двусторонних отношениях» после выборов в египетский парламент.

Важно отметить, что кроме руководителя иранского внешнеполитического ведомства, египетскую делегацию также принял и президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, заявив, в своем стиле, что западные державы опасаются восстановления египетско-иранских отношений, а также, что сообща Египет и Иран смогут «бросить вызов сионистскому режиму». Ахмадинежад также отметил, что его страна готова поделиться накопленным опытом с «египетскими братьями» во всех отраслях.

Показательно, что такая тегеранская любезность по отношению к египетской делегации наблюдалась в аккурат после инцидента с высылкой из Каира по обвинениям в шпионаже работавшего в «секции интересов» ИРИ в Египте иранского дипломата, который, по мнению египетской разведки, собирал информацию экономического, политического и военного характера о Египте и странах Персидского залива, а затем передавал ее в иранскую столицу.

Иран, устами Салехи, поспешил назвать данный инцидент «недоразумением, которое уже урегулировано», и подчеркнул, что несмотря ни на что «с оптимизмом смотрит на возможность укрепления двусторонних отношений с Египтом, поскольку у народов наших стран есть обоюдное желание поднять эти отношения на более высокий уровень».

Очевидно, что Иран сейчас будет прощать Каиру многое. В Тегеране прекрасно понимают, что ситуация в целом развивается в его пользу.

Во-первых, «египетская улица» все больше начинает чувствовать экономические последствия «революции» и, следовательно, искать простые решения своих проблем. В результате, резко возрастает рейтинг исламистов из бывших «Братьев-мусульман».

Однако, в отличие от, скажем, Саудовской Аравии, египетские мусульмане в целом толерантны к шиизму, а исламское духовенство АРЕ признает шиитов как вполне допустимое религиозное течение.

Во-вторых, в египетском социуме все большее распространение получают антиизраильские настроения. А эту тенденцию Тегеран наверняка будет «подогревать», используя, в первую очередь, палестинскую проблематику.

Впрочем, для иранского руководства не все так просто. Ведь «египетская улица» и официальный Каир - это, мягко говоря, не одно и то же.

Несмотря на то, что Каир и Тегеран проводят консультации для восстановления дипломатических отношений, а также интенсификации двусторонних экономических и других контактов, официальный Каир, в отличие от своих иранских партнеров по переговорам, не проявляет такого уж сильного рвения наладить отношения с ИРИ.

В частности, в апреле ряд региональных медийных ресурсов сообщили, что руководство Ирана впервые за 30 лет назначило посла в Каир (после того, как в 1980 году Иран разорвал дипломатические отношения с Египтом в связи с заключением мира между АРЕ и Израилем, между двумя странами до сих пор нет полноценных дипломатических отношений, а действуют лишь «секции интересов»). Сообщалось, что им стал Али Акбар Сибавих, который является как опытным дипломатом, так и знатоком религиозных нюансов ислама (как-никак, сын видного иранского религиозного деятеля).

В ответ же внешнеполитическое ведомство Египта заявило, что еще не принимало решения о полном восстановлении двусторонних отношений.

Ряд обозревателей одной из причин египетского затягивания этого процесса называют, в частности, отказ переименовать улицу в центре Тегерана, носящую имя Халеда Исламбули, убийцы египетского президента Анвара Садата.

Хотя, очевидно, что история с улицей Исламбули раздувается для прикрытия других причин сдержанности официального Каира на иранском направлении.

Каковы же главные препятствия на пути ирано-египетского сближения? Их две.

Первая - это Запад и, прежде всего, США. Ведь именно Вашингтон является главным спонсором как египетской экономики (в сущности, каждый третий доллар в экономике АРЕ является американским), так и египетской армии.

Не удивительно, что египетские военные больше ориентированы именно на Запад. В такой ситуации Тегерану не стоит особо рассчитывать на слишком уж сильное расположение со стороны нынешней власти. Одна надежда: выборы и приход к власти в Стране пирамид исламистов.

Впрочем, есть и другая причина. Это Саудовская Аравия.

Похоже, нынешние египетские власти в своих отношениях с Саудовской Аравией решили выступить в роли политического «шантажиста» (на что, в частности, указывает мартовский визит в Эр-Рияд нового главы египетской военной разведки).

Будучи заинтересовано в крупных финансовых саудовских инвестициях, египетское руководство и дальше наверняка будет методично «пугать» Эр-Рияд альянсом с Ираном. Очевидно также, что Каир ныне избрал выжидательную тактику. Новые власти будут смотреть, чьи «нефтедоллары» возьмут верх: иранские или саудовские.

Пока «региональное состязание» проходит с переменным успехом. После того, как саудовцы смогли отстоять свои «рубежи» в Бахрейне, да и во всем Заливе, Тегеран, похоже, нанес ответный удар в Вене во время саммита Организации стран-экспортеров нефти, где было решено сохранить квоты на продажу нефти в прежнем размере, несмотря на позицию ее главного экспортера - Саудовской Аравии.

Эр-Рияд требовал увеличить квоты на продажу нефти, чтобы несколько снизить на нее цены и, тем самым, стимулировать рост мировой экономики.

Данное предложение было поддержано остальными арабскими государствами Залива. Однако Иран, а также еще пять стран выступили против, сорвав тем самым саудовскую инициативу.

В общем, похоже, борьба за региональную гегемонию в треугольнике «Иран-Египет-Саудовская Аравия» только набирает новые обороты. А это значит, что мы еще увидим немало внешнеполитических интриг на «ближневосточном базаре».

А ведь есть еще не в меру активная в последнее время в ближневосточном регионе Турция...

Материалы по теме:

• Виталий Билан "Антикитайская «анаконда»"